Читать справа налево – не означает ли это вернуться на несколько веков назад? Вернуться в точку, предшествующую изгнанию? Отменить понятие диаспора? Мощная коллективная воля вернула молодость раздробленному, потерянному, стареющему языку. И сегодня из всех народов мира еврейский народ имеет самую хорошую память. Время не стерло ничего, ни языка, ни исторической памяти. Этой нации свойственна гипермнезия[10].
Но мой насмешливый ум все подмечает: цифры на рекламных щитах, в отличие от фраз, читаются слева направо. Как сказал мне один друг-еврей: «мы думаем по-старинному, а считаем по-современному».
Какое неожиданное сближение… Сегодня Пекин и Иерусалим пользуются невероятной привилегией – говорить на языке, которому несколько тысячелетий. Израильский ребенок еще понимает Книгу Эсфири и Книгу пророка Ионы, как и пекинец – изречения Конфуция. Их язык бросил вызов всевозможным опасностям, угрозам, войнам, причем в первом случае это представляется еще более удивительным, чем во втором: внезапно лишенные своей земли, они дали отпор неоднократным попыткам их уничтожить. Сейчас, когда у нас на дворе 2022 год, они, официально приняв наш календарь, в глубине души живут по-своему: китайцы – в 4720 году, а евреи – в 5782-м.
– Ой!
Автомобиль внезапно подпрыгивает, и я ударяюсь лбом о потолок.
– Простите! – восклицает Исса.
Незамеченный им «лежачий полицейский» заставляет меня пожалеть о давних временах, когда путешествовали по-другому. Сиди я сейчас верхом на осле, голова бы ударилась лишь о небо! Пока молодой человек осыпает проклятиями помеху, на которую налетела машина, я чувствую, как у меня на голове, над виском, набухает шишка.
Перед нами несколько поросших кустарниками холмов, дорога идет в гору. Вдоль шоссе множество многоквартирных домов, – похоже, что домов тут строят больше, чем требуется местным жителям, словно такая причудливая жилищная политика может повлечь резкий рост рождаемости.
– Назарет! – объявляет водитель с такой гордостью в голосе, будто заложил этот город сам.
«Из Назарета может ли быть что доброе?»[11]
Я задаю тот же вопрос, что некогда Нафанаил.
«Из Назарета может ли быть что доброе?» – задавался вопросом этот образованный человек в I веке н. э., когда ему сказали про галилейского Мессию. Ему было удивительно, что Сын Божий появился на свет в таком месте.
В ту пору Назарет был горной деревушкой с грязными улочками; в прилепленных к склонам хижинах жили две сотни неграмотных крестьян со своими животными. Ритм жизни задавали повседневный труд – принести воды, убрать в доме, почистить овощи, сварить еду, – времена года, полевые работы, уход за скотом, а несколько ремесленников изготовляли глиняную посуду, ткали полотно и даже делали мебель, как, например, некий Иосиф. В крошечной синагоге два человека, единственные, кто умел читать и писать, передавали начатки знаний детям, среди которых был Иисус.
Сейчас город Назарет все еще расположен на высоте четырехсот метров над уровнем моря, он вырос, раздался, но по-прежнему источает все тот же аромат – аромат заурядности. Запахи бензина, удушливые флюиды фастфуда, треск мопедов и клаксоны машин, мотивчики интернациональной попсы, изрыгаемые автомобилями, и фольклорные мелодии, оглушающие туристов в сувенирных лавочках, – все это роднит городок со множеством других. И ради этой банальности я проделал тысячи километров!
Разочарован ли я? Нет, это мой первый урок: колыбель всего необыкновенного – обыденность.
Водитель доставил меня на самый верх покатой улочки, к аббатству Нотр-Дам-де-Назарет. Монахини встретили меня тепло и любезно и рассказали, что другие паломники еще не вернулись из поездки, а затем проводили в мою комнату, прохладную и опрятную, с бело-желтоватыми стенами. Я сажусь перед зеркалом и рассматриваю шишку, украшающую лоб с правой стороны, – меня это забавляет, я и не думал, что способен на такие эффектные метаморфозы. Улыбнувшись собственному отражению, я обещаю ему обзавестись второй шишкой, дабы еще больше походить на Моисея работы Микеланджело[12].
10
12
В иконографической традиции Моисей иногда изображается с двумя рожками из-за ошибки переводчика Ветхого Завета с древнееврейского на латынь Иеронима Стридонского, спутавшего слова «луч» и «рог».