Критерии прогрессивности и справедливости позволяют прежде всего составить ясное представление о роли данного явления в процессе поступательного развития человеческого общества и вместе с тем оценить его с точки зрения пролетариата как передового, прогрессивного класса.
В современную эпоху высшие интересы нации совпадают с интересами борьбы пролетариата против буржуазии, и таким образом оценка роли внешней политики (войны) в развитии данной нации прямо зависит от того, ведется ли эта политика (война) в интересах пролетариата или буржуазии, социализма или капитализма. Во имя классовых интересов пролетариата, совпадающих с высшими интересами всего человечества в целом, «социалисты должны самым решительным образом поддерживать наиболее революционные элементы буржуазно-демократических национально-освободительных движений…, – писал В.И. Ленин, – и помогать их восстанию, – а при случае и их революционной войне – против угнетающих их империалистских держав»[589].
В эпоху смены феодализма капитализмом процесс складывания наций зависел, как правило, от успехов борьбы крестьянства и буржуазии против феодалов. Следовательно, здесь оценка характера внешней политики и войн зависит в первую очередь от того, отвечают ли они интересам господствующего класса (сословия) или интересам внутренне противоречивого блока антифеодальных сил. Но при столкновениях феодалов с феодалами (а иногда и при конфликтах с агрессивной буржуазией, тормозящей извне процесс складывания нации в данной стране) встает вопрос о степени отражения общенациональных или общенародных интересов во внешней политике или войне. А это также в немалой мере зависит от того, на какой стадии развития находится процесс смены общественно-экономических формаций в данной стране.
По общему правилу, пока антагонистическая формация является прогрессивной, господствующий класс ее оказывается способным, преследуя собственные классовые интересы, до известной степени отражать в своей внешней политике и общенациональные (а до складывания наций – общенародные) интересы. Но как только развивается кризис формации, внешняя политика «верхов» все более теряет общенациональную потенцию и приобретает в конце концов в общем и целом открыто антинациональный, реакционный характер.
В качестве иллюстрации можно сослаться на эволюцию внешней политики русского царизма. Пока феодализм в России был в целом прогрессивным явлением, внешняя политика в ряде аспектов отражала и общенародные интересы (борьба с татаро-монгольским нашествием, с агрессией ливонских рыцарей, шведских, польско-литовских феодалов, с крымскими набегами и т.п.). Многие захватнические войны царизма тоже еще в какой-то степени отвечали тогда задачам социально-экономического развития страны и потому объективно носили прогрессивный характер. Это относится, в частности, к завоеванию Поволжья, Урала и Сибири, к войнам со Швецией и Турцией.
Постепенно, однако, самодержавно-феодальный строй исчерпал задачи, поставленные перед ним историческим развитием страны, и из прогрессивной силы стал превращаться в реакционную силу. Последней внешнеполитической акцией царизма, в которой нашли известное отражение национальные интересы, была Отечественная война 1812 г. Она совпала по времени с начальной фазой кризиса феодально-крепостнического строя, в ходе которого царизм окончательно потерял способность выражать интересы нации в целом. Все внешнеполитические успехи царизма с этого времени в лучшем случае соответствовали интересам русской буржуазии (помимо, разумеется, крепостников), но никак не интересам крестьянства, не говоря уже о пролетариате.
Следует добавить, что даже в тех случаях, когда господствующий класс отражает в своей внешней политике общенациональные интересы, он отнюдь не забывает о своих собственных. В любой справедливой войне со стороны любого эксплуататорского государства всегда в какой-то степени преследуются также и несправедливые цели, продиктованные интересами господствующих классов, что значительно осложняет характер войны, хотя и не меняет его. Это относится, в частности, к царской России в Отечественной войне 1812 г. (и к любой другой справедливой с ее стороны войне), к Англии, США и Франции во второй мировой войне и т.п.
Критерии справедливости и прогрессивности в оценке внешней политики и войн имеют между собой то общее, что оба исходят из одной и той же основы – классовой сущности соответствующих исторических явлений. Однако было бы неправильным, как это нередко делается в нашей литературе, полностью отождествлять их на таком основании друг с другом[590]. Дело в том, что каждый из указанных критериев имеет свою собственную «сферу действия», применяется в отношении определенной (не одной и той же) качественной стороны рассматриваемого явления. Каждый из них отличается рядом специфических особенностей, в силу которых, при известных условиях, может обнаружиться, что оценки, получаемые с помощью этих двух критериев, нетождественны.
590
Этот вопрос неоднократно служил у нас предметом дискуссий, причем ряд историков высказывался против отождествления критериев (