Исторические записки. Т. IV. Трактаты

Когда на востоке (в 128 г.) [ханьцы] дошли до области Цанхай[711], то траты на посланных туда [работных] людей и ссыльных[712] были примерно такими же, как [в районах] южных и. Помимо этого более ста тысяч человек было направлено на строительство защитных сооружений в Шофане. Доставка зерна по суше и по воде [на все эти работы] производилась на очень далекие расстояния, и тяготы от них ложились в равной степени на все районы к востоку от гор, расходы [достигали сумм] в десятки и сотни связок по десять тысяч монет, и государственная казна все больше пустела. Тогда призвали народ, чтобы те, кто мог, отдавали бы [в казну] взрослых рабов [205] и рабынь, обещая освобождение от всех повинностей до конца жизни, а тем, кто уже был придворным чиновником — ланом, обещали за это повышение в ранге[713]. Дело дошло до того, что впервые за внесение в казну баранов стали давать титул лана[714].

Через четыре года после этого (в 124 г.) дом Хань послал старшего командующего [Вэй Цина][715] во главе шести военачальников с армией, насчитывающей более ста тысяч человек, напасть на правого Сянь-вана [сюнну]. Они убили или захватили в плен 15 тысяч врагов. На следующий год (123 г.) старший командующий во главе шести военачальников снова выступил в поход и напал на хусцев, они убили или захватили в плен 19 тысяч воинов противника. [Ханьским] воинам за захват пленных и убийство [солдат противника] выдали вознаграждение золотом в количестве более 200 тысяч цзинь. Несколько десятков тысяч пленных [сюнну] были щедро одарены, одежду и пищу им предоставили местные власти. Однако в армии Хань тоже погибло более ста тысяч солдат и лошадей, не считая потерь военного снаряжения и расходов на перевозку зерна по воде и суше. Таким образам, деньги, хранившиеся у дануна — главы финансового и хлебного ведомства[716], растрачивались, собранные подушные подати и налоги истощились так, что уже не хватало средств для выдачи воевавшим солдатам.

Управители и чиновники юсы[717] доложили об этом [императору]. Сын Неба сказал: «Мы слышали, что пять императоров древности[718] в своих наставлениях не повторяли друг друга и [успешно] правили Поднебесной; Юй и Тан правили [каждый по своим] законам, идя разными путями[719]. И хотя пути, которыми они следовали, были отличны, но все они были едины в создании [мира] добродетели[720]. Мы весьма опечалены тем, что на северных рубежах нашего государства все еще нет спокойствия. Недавно старший командующий [Вэй Цин] атаковал сюнну, убил или взял в плен девятнадцать тысяч врагов, но из-за задержки [с доставкой провианта] войскам нечего стало есть[721]. [Ныне мы передаем] на обсуждение сановникам, чтобы потом обнародовать, [указ] о позволении народу покупать титулы и откупаться от заключения [в тюрьме], освобождаться от наказания или сокращать его сроки»[722]. [Управители и чиновники, обсудив это предложение], попросили императора установить почетные чиновные титулы, наименовав их «титулы за военные заслуги». За одну степень [предлагалось] брать 170 тысяч монет, а за все в общем получалась сумма более чем в триста тысяч золотых [слитков][723]. «Те, кто покупал титул за военные заслуги, вплоть до пятого ранга гуаньшоу, мог проходить испытания на [занятие поста] чиновника и имел преимущественное право получить место; [купившие] титул седьмого ранга [206] цяньфу приравнивались [по привилегиям] к общему званию удафу[724]; в случае, если носители этих титулов совершали преступление, им должен был снижаться титул на две ступени, титулы могли приобретаться вплоть до [восьмого] ранга юэцина[725]. Таким образом, будут прославляться военные заслуги».

[При осуществлении указа], когда военных заслуг было много, то выходили за рамки указанных рангов, люди с наиболее крупными заслугами жаловались титулом хоу и становились высшими сановниками циндафу, люди с меньшими заслугами становились ланами и чиновниками. Коль скоро пути [вхождения в число] чиновников стали путаными и многообразными, система чиновничьих должностей пришла в полный упадок[726].

711

Область Цанхай располагалась на крайнем северо-востоке ханьского Китая, на территории современной провинции Ляонин, между реками Ялуцзян и Юньхэ.

712

Жэнь-ту *** *** мы рассматриваем как две категории людей: жэнь — свободные люди, работные людишки, ту — сосланные на работы, ссыльные.

713

Призыв к состоятельным людям и хозяевам отдавать правительству рабов и рабынь из своего рода или дома в ряды государственных рабов (этот призыв повторен и в Хань шу, гл. 24) диктовался, по видимому, недостатком как средств, так и рабочей силы в обширных регионах на всякого рода сооружениях (так не без основания трактует Сванн — с. 249, примеч. 443). Вместе с тем весьма закономерны и вопросы, поставленные проф. Вилбуром в книге «Рабство при первой Ханьской династии»: «Как много рабов мог отдельный человек отдать? Принял ли кто-нибудь это предложение и улучшилось ли от этого положение со средствами?» (М. Wilbur. Slavery in China during the former Han Dynasty. Chicago, 1943, с. 30). Источники на эти вопросы ответа не дают. Обнародование через четыре года нового плана продажи титулов говорит косвенно о неэффективности первого призыва.

Цена раба-мужчины через 60-70 лет после описываемых событий составляла не менее 15 тыс. монет (см. контракт Ван Бао о покупке раба в 59 г. до н. э., опубликованный в Чу Сюэ цзи, гл. 19. — Тайпин юй-лань, Шанхай, 1960, т. III, гл. 598, с. 2693. Перевод и факсимиле контракта помещены в упомянутой монографии Вилбура, с. 382-392). По данным других источников, взрослый раб стоил от 20 тыс. до 40 тыс. монет, а рабыня — 15 тыс. Надо предполагать, что за предоставление одного раба или рабыни освобождали хозяина от казенных повинностей до конца жизни, а за большее число рабов давали титул лана — служителя двора или придворного чиновника низшего ранга. В целом призыв к передаче в казну рабов — свидетельство достаточно распространенного использования рабского труда.

714

Историки часто связывают факт поднесения баранов центральной власти и получения за это титулов с именем Бу Ши, описание карьеры которого дается далее в настоящей главе и в гл. 58 Хань шу (ЭШУШ, т. I, с. 504-505). Бу Ши обычно описывается как бессребреник, предложивший свой скот государю в качестве помощи в трудный момент. Позднее Бу Ши поднялся даже до должности главного цензора. Многие из западных ученых (Шаванн — с. 552, примеч. 5, Сванн — с. 250, примеч. 444, Уотсон — с. 83) усматривают в этой фразе определенный сатирический оттенок.

715

Старшим командующим над войсками Хань в это время был Вэй Цин — один из известных военачальников II в. до н. э. Его жизнеописанию посвящена гл. 111 «Исторических записок» (ШЦ, т. VI, с. 2921-2946). Благодаря ряду случайных обстоятельств Вэй Цину, выходцу из бедной семьи, удалось пробиться в ряды придворных, и к 130 г. он уже служил в чине командующего колесницами и конницей и участвовал в войне с сюнну. Одержал ряд побед, в том числе и в кампании 124 г., в результате которой стал да цзянцзюнем — старшим командующим. Всего провел семь наступлений на сюнну, взяв в плен и убив более 50 тыс. воинов противника. За заслуги был пожалован в общей сложности 11 800 дворами податных.

716

Данун *** *** (он же в период Чжоу дасынун *** *** ***-так в древности именовался легендарный управитель земледелия, первопредок чжоусцев Хоу-цзи. Позднее так именовался глава хлебного приказа. В империи Цинь он стал именоваться чжи су нэйши *** *** *** *** и ведал как продовольствием, так и финансами. В империи Хань император Цзин-ди в 144 г. переименовал его в данунлина *** *** ***, очевидно, с теми же функциями, а У-ди использовал наименование дасынун, хотя в главе он чаще выступает просто как данун.

717

Юсы — обобщающее название придворных чиновников, управлявших важными делами империи, отдельными приказами и ведомствами (у Шаванна — les fonctionaires; у Уотсона — the officials).

718

У-ди — пять легендарных императоров далекой древности: Хуан-ди, Чжуань-сюй, Ку, Яо и Шунь, которые описаны Сыма Цянем в гл. 1 его труда (см.: «Исторические записки», т. I, с. 133-149).

719

Юй и Тан — великий Юй считается основателем легендарной династии Ся, а Тан — основателем первой уже исторической династии Шан или Инь во II тысячелетии до н. э. (о них соответственно см. гл. 2 и 3 «Исторических записок», т. I, с. 150-165 и 166-178).

720

Обязательная для такого рода деклараций ссылка на древность, входившая в преамбулу многих указов ханьских императоров, отражает и пиетет по отношению к мудрым правителям легендарной древности, воспитываемый конфуцианской доктриной, и попытку обосновать свою деятельность ссылками на прошлое, чтобы подчеркнуть преемственность своей власти, методов управления и традиций.

721

Последняя фраза неясна, и, как отмечалось в Ши цзи пин-линь (т. II, с. 669), можно предполагать какой-то пропуск. Если связать это предложение с упоминанием перед этим походов против сюнну, то словосочетание лючжи *** *** — «задерживать» может быть отнесено к снабжению войск, которым из-за помех в доставке нечего стало есть (так примерно толкуют Шаванн, Уотсон). В некоторых китайских комментариях, например у Вэй Чжао, смысл фразы объясняется как «Богатые накапливают запасы, а бедным нечего есть» (ХЧКЧ, IV, 2022), однако это мало связано с ситуацией. Като Сигэру соединил оба варианта и понял это в том смысле, что из-за богачей, придерживавших запасы, армия лишилась провианта [комментированный перевод гл. 30 Ши цзи и гл. 24 Хань шу на японский язык, осуществлен Като Сигэру — см.: Сики хэй-цзюн-сё, Кан сё секу-ка си. Токио, 1942, с. 30-31].

722

В Хань шу сходное по смыслу, но более пространно изложенное место передается как отрывок из императорского указа, начинающегося со слов чжао юэ — «указ гласил...».

723

Фраза, как отмечали Шаванн и Уотсон, недостаточно ясна. Китайские комментарии также расходятся в своих объяснениях, в частности, по поводу приведенных расчетов. Прежде всего отметим, что, согласно мнению Чэнь Цзаня, было учреждено одиннадцать рангов новых престижных титулов (первый ранг — цзаоли, второй — сяньюйвэй, третий — лянши, четвертый — юань жунши, пятый — гуаньшоу, шестой — биндо, седьмой — цяньфу, восьмой — юэцин, девятый — чжижун, десятый — цзошучжан или чжэнли шучжан, одиннадцатый — цзюньвэй). За ранг, как сказано, брали 170 тыс. монет. Гу Янь-у считает, что цена каждой следующей степени повышалась на 20 тыс. монет, таким образом, одиннадцатый ранг должен был стоить 370 тыс. монет, а Ху Сань-син принимает даже вариант удвоения стоимости каждого следующего ранга (ХЧКЧ, т. IV, с. 2022), но все это более поздние предположения. Если считать золотой слиток стоимостью в 10 тыс. монет, то общая сумма в 300 с лишним тысяч слитков или золотых единиц составляла более 3000 млн. монет. Такой огромной суммой, высчитанной умозрительно, сановники явно соблазняли императора. Как конкретно могло складываться получение столь огромной суммы, сейчас сказать невозможно, но очевидно, что средства от продажи такого рода титулов оказались значительным подспорьем для опустевшей казны.

724

Удафу — титул, введенный еще при династии Цинь, занимал девятое место в 20-ступенной титулатуре двора.

725

Как отмечалось в примеч. 41, комментаторы называли одиннадцать рангов, здесь Сыма Цянь ограничивает эту систему восемью рангами — до юэцина включительно. Очевидно, при У-ди было всего восемь рангов.

726

Создание официальной системы из 20 рангов, существовавшей столетия и лежавшей в основе формирования государственного аппарата, и параллельно системы престижных рангов, открывавшей путь к чиновничьей карьере нуворишам, торговцам, всем состоятельным людям, создавало путаницу, поэтому историк и констатирует упадок всей чиновничьей иерархии.