В мире есть страны, где правительства настолько слабы, что государственности там, по сути, нет. В большинстве своем это страны, охваченные войнами (Афганистан, Сомали, Ливия, Ливан…). Если Россия и впрямь пойдет по пути, который мы обсуждаем, то будет создан прецедент окончательного развала и исчезновения государственности при номинальном отсутствии гражданской войны в пределах российских границ.
Особого рода проблема заключается в том, что и курс власти, и комплекс его опор непосредственно связаны с распространенными, пожалуй даже стереотипными представлениями о национальной ментальности и характере русского (российского) народа.
О «плохом» народе активно заговорили, когда стало понятно, что «олигархическая» демократия 90-х всерьез и надолго сменяется откровенным авторитаризмом, что реформы провалились.
Неудивительно, что первыми о «качестве» народа как источнике проблем заговорили те, кто в 90-е был у власти.
Ключевой тезис – большая часть населения оказалась неготовой к реформам, которые были проведены так, как были проведены, потому что иного выбора не было.
В качестве альтернативы рисуются апокалипсические картины массового голода, гражданской войны, распада страны[33].
В последние годы, по мере нарастания ощущения неудовлетворенности результатами постсоветского функционирования российского общества и государства, все большую популярность приобретают представления об исторически сложившейся (уходящей корнями далеко за советский период), специфической ментальности большинства населения как о корне всех проблем.
На первый план выходит историческая предопределенность: нависающая над страной мрачная многовековая традиция самовластия и жестокости, в свете которой тоталитаризм или авторитаризм, антиевропейскость выглядят органичными для России, глубоко укоренными в ее истории и культуре, а любые попытки рационализации, демократизации, гуманизации – обреченными на непонимание.
Антимодернизационным оказывается всё – вера, наследственность, культура, литература. К этому направлению относится публицистика Ю. Афанасьева[34], культурологические работы И. Яковенко[35].
С популяризацией подобных тезисов выступает кинорежиссер и писатель Андрей Кончаловский[36], который основывает свои построения на концепции «крестьянского сознания» Мариано Грандоны[37].
Общее для всех – уверенность в том, что просвещенное и стремящееся к модернизации меньшинство вынуждено иметь дело с инертной массой, в которой вязнут любые попытки движения вперед.
Формально противоположная концепция строится вокруг тезиса об «особом пути» России, «особом народе», для которого непригодны западная модель демократии, современное европейское представление о гражданских свободах и правах человека[38]. Подчеркнем, что здесь мы говорим не о многочисленных ура-патриотических сочинениях, не имеющих ничего общего с наукой, а о работах, претендующих на историческое, социологическое, философское обоснование этого тезиса.
Например, заявленная цель работы Натальи Нарочницкой – доказательство того, что «Россия не есть неудачник универсальной (западной) истории, а мощная альтернатива ей, причем совсем не обреченная…»[39]. При этом методология современной исторической науки и исторической социологии объявляется, фактически, неподходящей для православной России, об успехах и неудачах которой, по мнению Н. Нарочницкой, невозможно говорить с позиций «критериев и понятийного аппарата современной социологии и знакомой философской парадигмы исторического материализма»[40].
Реальная разница между этими подходами только в знаке. По сути, речь об одном и том же – противопоставлении национальной традиции (культуры, ментальности, и т. д.) и реформ, направленных на создание в России современного государства в европейском его понимании.
33
См., например: Гайдар Е.Т. Гибель империи. Уроки для современной России. М.: «Российская политическая энциклопедия» (РОССПЭН), 2006; Колесников А. Анатолий Чубайс. Биография. М.: ACT.; Колесников А. Неизвестный Чубайс. М.: Захаров, 2003.
34
См., например: Афанасьев Ю. Мы не рабы? Исторический бег на месте: «особый путь» России? // Новая газета, 05.12.2008.
35
Яковенко И.Г. Риски социальной трансформации российского общества: культурологический аспект. М.: Прогресс-традиция, 2006; Яковенко И. Г. Политичекая субъектность масс. Культурологический аспект политической жизни России. М.: Новый хронограф, 2009.
36
См. Кончаловский А. Русская ментальность и мировой цивилизационный процесс // http://www.polit.ru/analytics/2010/07/12/mentality.html.
37
См. Grondona М. Values and Development, Harvard University, Source Book, 1988; Toward a Theory of Development, Harvard University, Author's Workshop, 1990.
38
См., например, Нарочницкая Н. А. Россия и русские в мировой истории. М.: Международные отношения, 2003, Фроянов И.Я. Погружение в бездну (Россия на исходе XX века). СПб: Издательство С-Петербургского университета, 1999; Зюганов Г.А. О русских и России. М.: Молодая гвардия, 2004; к тому же направлению относится публицистический фильм архимандрита Тихона (Шевкунова) «Гибель империи. Византийский урок», транслировавшийся российским государственным телевидением в 2008 г., его сценарий с авторскими комментариями был издан книгой: Архимандрит Тихон (Шевкунов) Гибель империи. Византийский урок. Издательство Сретенского монастыря, 2008.