Сущность всего сводится к следующему. В вышеупомянутый [1131/1719 г.] в пятницу [4-го раджаба], в ночь на субботу, случилось некое любопытное происшествие в этом центре /97 а/ земного шара, [в г. Бухаре], от которого помутились очи разума и глаза остолбенели от удивления. Хвала Аллаху, с того времени, как опору царского трона вечный строитель вылил [и снабдил] блеском почета и возвысил до апогея небес зубцы айвана — обладателя Сатурна власти (т. е. царствующего монарха), ничего подобного этому происшествию и [этому] странному событию не произошло. Сам Рустем, сокрушитель семи столов Мазандерана и семи рядов государей, в таком сражении не участвовал, а Афрасиаб, вождь воинских сил Турана, такого случая не видел[113]. Объяснение этому событию было такое.
Его величество государь, великолепием подобный Джемшиду, воссел на престол почета, подобно Солнцу и Луне, и стал «убежищем опоры» всего народа и эмиров; Ибрагим аталык, сын Рустем аталык /97 б/ кенегеса, Ходжа Кули-бий диванбеги, сын Хашхаль-бия диванбеги катагана и прочие эмиры удостоились прочитать фатиху — первую суру Корана, заключающую семь стихов и считающуюся сущностью всей упомянутой священной книги. По обычаю Чингизханову они получили [ответную] фатиху, [напутствующую их в поход] на роды племени кипчак. Фархад-бий утарчи, зажегший в подобном раю Самарканде пламя несправедливости и сжегший гумно достояния мусульман, в течение двух месяцев, как страдавший ревматическими судорогами, оставался на светоносном мазаре великого ходжи, образца святых, [шейха Сайфуддина Бахарзи][114], ничем себя не проявив.
Все время, всякое мгновение /98 б/ они убеждали его величество государя, чтобы он под государственным счастливым знаменем и победоносным мечом не отправлял войска в поход против врагов. «У нас нет силы и возможности, — говорили они, — воевать с кипчаками». Однако у этого народа другое вероломство было на сердце и коварные намерения вцепились в воротник [их] надежд; демон гордости положил яйцо злокозненности в их гнезде, так что глубоко запало в их сердце намерение причинить вред тому высокому кипарису [Абулфейз-хану], чтобы пилою возмездия срезать под корень его [царственные] обязанности. Султан кушбеги, сын Рустема, был вхож в их среду и употреблял все усилия убедить государя в том, что, если он в благополучии воссядет на коня [с намерением выступить в поход против кипчаков], то невозможно ему будет осуществить это. /99 а/ Но его величество и все до тонкости знающие везири, проникнув в их тонкие замыслы, сослались на положение звезд, ибо, по словам влиятельных астрологов, нынешний год далек от положений, внушающих опасения, и украшен добрыми вестями и все в нем предвещает благополучие для высочайшего выступления в поход. И у астрологов муллы Я'куба и муллы Абдуллатифа в этом смысле были речи.
113
Все эти сравнения взяты из «Шах-наме». Семь столов Мазандерана означает следующее: когда Кейкаус, сын Кайкубада, попал в Мазандеране в плен, для его спасения отправился герой Ирана, богатырь Рустем. По дороге он был вынужден на остановках сражаться с дивами и волшебниками и после победы над ними каждый раз в благодарность за победу устраивал пир и угощение. А так как Рустем достиг Мазандерана в семь переходов, одержав семь блистательных побед над злыми силами и сделав семь угощений, то отсюда и термин Семь столов Мазандерана. Афрасиаб — мифический могущественный царь Турана, обширного царства, лежавшего от Ирана за Аму-Дарьей.