Читать онлайн "История царствования Екатерины" - Любавский М. К. - RuLit

Мероприятия Екатерины Великой, направленные на улучшение финансового состояния государства, также подверглись тщательному изучению и критическим разборам. Бели в начале XIX в. при рассмотрении итогов ее царствования исследователи находились еще под обаянием личности императрицы, то уже к началу XX в., финансовая политика второй половины XVIII в. подверглась резкой критике. Среди наиболее ранних работ по этой проблематике можно отметить «Историю финансовых учреждений России со времени основания государства до кончины Екатерины II» Д. Толстого [83], которая представляет собой краткую сводку законодательных актов о финансовых учреждениях XVIII в. К вопросам по истории финансового управления в 60-х гг. XIX в. обращался и А. Куломзин [84]. Им даны обзоры состояния финансового управления в 1760-80-е гг., частично собраны сведения о доходах и расходах в 40-60-е гг., однако уровень исторического знания того времени не позволил автору критично подойти к источникам и в его работах встречаются, к примеру, неправильные подсчеты бюджета [85].

Наиболее полной работой по данной теме считается труд К. Д. Чечулина «Очерки по истории русских финансов в царствование Екатерины II» [86], в котором представлены ценные данные по истории финансов, источникам доходов и расходов в российском бюджете в 60-е гг., система управления финансами. Автор охарактеризовал финансовое положение до Екатерины II и во время ее правления, выявил основные меры, предпринятые ее администрацией для улучшения ситуации, ряд положительных сторон новой финансовой политики, в частности, тенденцию к «началу министерскому» [87].До Н. Д. Чечулина на «министерское начало» впервые обратил внимание еще А. Д. Градовский, который и отметил важную роль князя А. А. Вяземского как в делах прокуратуры, так и в финансовом управлении. После изучения ситуации в России второй половины XVIII в. Н. Д. Чечулин пришел к неутешительному выводу, что уверенность современников в удовлетворительном финансовом положении, «поддерживавшаяся тем, что при постоянном выпуске ассигнаций не чувствовалось долго недостатка в деньгах, неуменье и нежеланье серьезно в глубоко вглядеться в финансовое положение — парализовали все меры по финансовому управлению и имели следствием то, что при лучшем, чем когда-либо прежде, устройстве финансового управления Екатерининское царствование имело худшие, чем когда-либо прежде, финансы» [88]. Однако причину полного крушения финансовой системы екатерининского царствия историк видел не только в неумении императрицы управлять государством. На первом месте, по его мнению, стояла неподготовленность правительства и чиновников к проведению финансовой реформы, отсутствие «финансовых дарований» [89], затем — «крайне незначительное экономическое движение страны вперед за время целого столетия» и последним пунктом Н. Д. Чечулин поставил «крайнее отягощение плательщиков… как неизбежный результат плохого управления финансами и своего рода застоя в экономическом развитии страны» [90]. Подобной точки зрения придерживался и К. В. Сивков, который считал финансовую реформу «наиболее слабым и уязвимым местом всей ее (Екатерины II. — M. M.)работы», лишенной «творческого» и «оригинального» начала [91]. Хотя, в отличие от Н. Д. Чечулина он признавал, что финансовое положение конца екатерининского царствования было куда лучше, чем в начале.

Точка зрения Н. Д. Чечулина была воспринята и советской историографией, в которой основным достижением финансовой политики Екатерины II считалась наметившаяся в 70-е гг. централизация управления и правильное составление плана государственного бюджета [92].

В своих «Очерках» Н. Д. Чечулин затронул тему экономического развития государства в последней четверти XVIII в. Этот вопрос находился в центре внимания в основном советских историков. Почти сразу же после публикации «Очерков» с опровержением мнения Н. Д. Чечулина о незначительном экономическом развитии страны во второй половине XVIII в. выступил Е. В. Тарле. Историк высказал мысль, что «в царствование Екатерины II Россия вовсе не была отсталой страной сравнительно даже с наиболее передовыми странами европейского материка… „легенда“ об исключительном господстве натурального хозяйства в указанную эпоху должна быть отвергнута. К концу царствования Екатерины II наши фабрики и заводы… делали Россию… страной экономически независимой от соседей» [93]. Дискуссия на эту тему продлилась не одно десятилетие и плавно перешла в советскую историографию.

В советской историографии интерес к екатерининскому времени носил в основном классово-экономический характер. Происхождение и становление российского абсолютизма — один из вопросов, интересующих советских историков. Одни рассматривали его как проявление крепостнического характера внутренней политики, вторые как закономерность «общеевропейского государственного развития», третьи усматривали в нем объективные условия «социально-экономического развития… формирующейся буржуазии» [94]. При правлении Екатерины II произошло окончательное закрепощение крестьян, в то время как дворяне получили свободу — этот факт негативно повлиял на восприятие большинства мероприятий Екатерины II. История XVIII в. вновь оказалась в центре внимания историков в конце 40-60-х гг. XX в., когда возникла полемика о времени складывания всероссийского рынка. Эта проблема была напрямую связана с вопросом о генезисе капитализма, который красной нитью проходил через все дискуссии, посвященные социально-экономическому развитию России. Однако личность самой императрицы оставалась в тени и успехи в экономике рассматривались в основном как результат исторического развития российского государства. Стоит, правда, отметить, что в адрес Екатерины иногда раздавались слова признательности за централизацию финансового управления, за законодательные акты 60-х гг., которые «создавали более благоприятные условия для развития внутренней и внешней торговли… устойчивый рост внешней торговли России и увеличение государственных доходов от сбора таможенных пошлин» [95].

Современный исследователь И. Н. Павленко в книге «Екатерина Великая» затронул эту тему, согласившись с мнением, бытовавшим в советской историографии: «Буржуазные элементы в политике и экономике настолько очевидны, что их можно обнаружить, не прибегая к оптическим приборам…», историк обосновал этот тезис не только наглядными примерами роста промышленного потенциала России, но и общей направленностью политики императрицы: «…идеи просвещения, которыми руководствовалась императрица во многих сферах деятельности, по своей сути были буржуазными…» [96].Суммируя достижения промышленного развития государства, И. Н. Павленко пришел к выводу, что «промышленность в целом представляла капиталистический островок в море феодального хозяйства России» [97].

Примечательно, что в историографии 90-х гг. XX в. даже опыт денежной реформы Екатерины II, подвергшийся резкой критике уже Павлом I, некоторые исследователи определяют как «чрезвычайно удачный» [98], приближаясь к выводам А. С. Лаппо-Данилевского, который считал, что «принципы экономической и просветительской политики Екатерины не утратили своего значения и до сих пор» [99]. Дискуссия по этому поводу, по-видимому, еще будет продолжена, так как результаты экономического развития России в конце XVIII в. были настолько противоречивыми, что их можно оценить как «благоприятные» [100](«материальные средства… чрезвычайно усилились» [101]) или как «полное крушение финансовой системы екатерининского царствования» [102].