957 г.
В год DCCCCLVII, в январе, однажды ночью, вскоре после полуночи, Реймская церковь Божьей Матери вдруг осветилась ярким светом, и было это в присутствии архиепископа Артольда, а равно и изумленного сторожа Витарда. Король Лотарь направился в Верхнюю Бургундию. Произошел раздор между Бруноном, ставшим из епископа герцогом, и графом Рагенерием и другими лотарингцами, а затем и во Франции между Балдуином, сыном Арнульфа, и Ротгарием, сыном Эрлуина, из-за замка Амбуаз. Роберт, сын Хериберта, присягнул королю Лотарю. Король Лотарь с матерью и теткой, оставив Хугона, поехал в округ Камбре, навстречу своему дяде Брунону. Рагенерий[611], видя, что он не в силах противостоять множеству врагов, пришел к Брунону, но не захотел выдать просимых заложников, и Брунон, схватив его, увез с собой под стражей, а немного спустя отправил в изгнание за Рейн. Умер Лиудульф, сын Оттона, подчинивший почти всю Италию, и похоронили его в Майнце у святого Альбана.
961 г.
Умер Видон, епископ Оксерра. Оттон, сын покойного герцога Хугона[612], приехал в Лан, к королю Лотарю в самый разгар пасхальных торжеств, приехали и некоторые другие знатные сеньоры из Франции и Бургундии. По решению короля и собравшихся к нему в Суассоне состоялось совещание знати;
Ричард, сын Вильгельма Нормандского, появился, дабы причинить ущерб, и напал на некоторых верных короля, но, потеряв нескольких своих людей, обратился в бегство. Хугон, сын покойного графа Ротгария, скончался едва возмужав, и был похоронен у святого Ремигия. Артольд, архиепископ Реймский, умер накануне октябрьских календ. Король Людовик с королевой-матерью и некоторыми знатными франками отправился в Бургундию; туда съехались к нему прелаты и знать из Аквитании.
963 г.
В год DCCCCLXIII Оделрик, епископ Реймский, призвал к себе франкских сеньоров, которые заняли некие владения Реймской церкви. А я, находясь в преклонном возрасте и измученный недугами, отказался от обязанности священника перед лицом этого прелата. И он, освободив меня от этого бремени, поставил избранного нашей братией племянника моего Флодоарда, и было это на семидесятый год моей жизни. Братья Роберт и Хериберт осадили город Шалон, занятый епископом Гибуином, и по прошествии нундин, спалили его огнем, а воинов, которые оставались на высокой башне, освободили.
966 г.
В год DCCCCLXVI король Лотарь взял в жены Эмму, дочь ...[613], некогда короля Италии. Архиепископ Оделрик отлучил графа Рагенальда, за то, что тот упорно удерживал поместья, принадлежавшие Реймской церкви. А этот граф вместе со своими людьми вторгся в некоторые местечки в этом же епископстве и опустошил их пожарами и грабежами.
Герберт Орильякский
Письма[614]
№ 7
Герберт, некогда схоластик[615], приветствует своего Айрарда[616]. Твои просьбы возбудили в нас сочувствие, а мы увещеваем тебя вон из кожи лезть ради наших дел, будто ради собственных. Пусть будет исправлен Плиний[617], добудьте вновь Евграфия[618], с которых изготовляли списки в монастыре Орбе и у святого Базола. Сделай то, о чем мы тебя просим, чтобы мы исполнили твои просьбы.
№ 24
Люпиту из Барселоны[619]
Хотя у меня нет перед тобой никаких заслуг, твои великодушие и приветливость побудили меня обратиться к тебе, просить тебя. Итак, прошу, перешли мне переведенную тобой книгу об астрологии[620], а если захочешь от меня что-либо в вознаграждение, проси без колебаний и получишь.
№ 48
Изложим тайное послание без подписи[621] в немногих словах. Король Лотарь является правителем Франции только по имени, а Хугон[622] не по имени, но на деле. Если вы вместе постараетесь связать дружбой его сына[623] с сыном Цезаря[624], то вам не надо будет тревожиться из-за вражды королей франков.
№ 74
От лица королевы Эммы к ее матери
Императрице и августе навечно Аделаиде Эмма, некогда королева, а ныне утратившая светоч франков. Прошли времена моего счастья, наступила пора страданий, о моя госпожа, о сладчайшая мать: ведь тот, чьим процветанием и я цвела, чьим царствованием и я царила, превратил меня навсегда из супруги во вдову. О горький день шестых нон марта[625], который отнял у меня мужа, который вверг меня в это горе! Пусть нежная мать узнает о стонах и горестях преисполненной печали дочери. Тяжелее разлуки с матерью я сочла бы ныне лишь утрату надежды на спасение души. О, как я жду, как взываю! Некоторые верные нам люди желают собраться и поддержать меня и моего сына в окрестностях горы Р.[626], на границе королевства в 15 календы июня и просят о присутствии вашем и короля Конрада. Но и это промедление кажется мне тысячелетним. Тем временем сделайте так, чтобы наиболее знатные франки вновь скрепили клятвой верность мне и сыну моему. А что до остального, до того, как следует поступить дальше, чего избегать, то в этом я полагаюсь на ваше суждение. Пусть вас не только королева Эмма, но и все назовут матерью обоих королевств. Я помню ваши слова, что вы отличали моего мужа передо мной, он же любил вас больше меня. Да послужит его душе эта привязанность; и так как на земле вы уже не в силах ее проявить, воздайте ему духовно, через святых отцов, через епископов, аббатов, монахов и всех набожных рабов Господних.
611
...
614
Фрагменты из переписки Герберта переведены по изданию: Les lettres de Gerbert, ed. par J.Havet, Paris, 1889
615
617
620