В результате усиления централизации капитала на Филиппинах появились первые местные монополии, которые имели специфически колониальные черты. Они не были связаны с концентрацией производства и созданием промышленных предприятий современного типа — они по-прежнему находились в большой зависимости от американского капитала, извлекая наибольшие доходы от посреднических операций. Прослойка торгово-посреднической буржуазии преобладала в национальной буржуазии (что опять-таки свидетельствовало о типично колониальной социально-экономической структуре филиппинского общества). Крупные филиппинские капиталисты, как правило, выходили из среды торговцев. Они вкладывали накопленный в торгово-посреднических операциях капитал в промышленное предпринимательство, обычно соединяя в одном лице торгово-посреднические и промышленные функции. В конце 30-х годов на Филиппинах сложилось несколько семейств богатейших капиталистов, заправлявших крупным бизнесом и сохранивших свои капиталы и в наши дни (семейства-династии Сориано, Элисальде, Мадригаль, Янгко, Мала и др.).
Крупная буржуазия оказывала заметное влияние на автономное правительство, ее представители непосредственно участвовали в государственном управлении, получая назначения на высшие административные посты. Параллельно с традиционной помещичье-бюрократической элитой (касиками), сохранявшей сильнейшие позиции, особенно в провинциях, стала расти буржуазно-бюрократическая верхушка. Крупная буржуазия оставалась тесно связанной с помещичьим классом, участвуя прямо или косвенно в полуфеодальной и торгово-ростовщической эксплуатации крестьян. Общность экономических интересов послужила основой для образования в годы автономного режима реакционного политического блока верхушки помещиков и крупных капиталистов.
Политика Кесона была направлена на защиту в первую очередь интересов именно местной элиты. В экономической области автономное правительство проводило курс на поощрение национального предпринимательства с помощью осуществления мероприятий государственно-капиталистического характера — создание государственных промышленных корпораций и кредитных учреждений по финансированию промышленного строительства, а также выработка планов развития национальной экономики. В целом правительственная экономическая программа оказалась наиболее выгодна представителям местного крупного капитала. Через их руки проходило государственное финансирование, и они возглавляли управление создаваемых промышленных корпораций.
С целью защиты интересов филиппинского капитала в конце 30-х годов был принят ряд законов о так называемой филиппинизации торговли. Эти законы не могли оградить филиппинскую буржуазию от конкуренции Соединенных Штатов, они были направлены главным образом против китайского капитала, действовавшего в розничной торговле.
Характерной чертой общественного развития Филиппин в период автономии было усиление процесса расслоения буржуазии. Крупные капиталисты, которые быстро обогащались и укрепляли свои экономические позиции, представляли узкую прослойку. Численно преобладала мелкая и средняя буржуа; зия, в основном в торговле и некоторых отраслях обрабатывающей промышленности. Положение этих слоев заметно ухудшилось — кроме конкуренции беспошлинных американских товаров они стали испытывать давление со стороны местного монополистического капитала, вытеснявшего мелких и средних предпринимателей с внутреннего рынка.
Процесс развития капиталистических отношений, который получил новые стимулы в годы автономии, протекал в специфически колониальной форме, особенно мучительной для народных масс. Хроническим и массовым явлением в предвоенные годы стала безработица. Она держалась на постоянном уровне 1,2–1,3 млн. человек, причем основную массу безработных составляли сельскохозяйственные рабочие. Они были наиболее многочисленной прослойкой филиппинского пролетариата — 1,5–2 млн. человек накануне второй мировой войны. Категория городского фабрично-заводского пролетариата по-прежнему была одной из самых малочисленных — 130 тыс. человек; на транспорте было занято 200 тыс. рабочих; в строительстве — 100 тыс.; в мастерских ремесленного типа — 430 тыс. Советские исследователи обращают внимание на живучесть на Филиппинах всевозможных форм кабальной эксплуатации рабочих, причем в отношении всех категорий пролетариата — от сельских батраков-поденщиков до рабочих промышленных предприятий современного типа.
Капиталистические отношения в сельском хозяйстве развивались замедленными темпами, сочетались с сохранением и усилением полуфеодальной эксплуатации крестьян. В аграрных отношениях явственно обозначились два основных процесса, которые должны были бы создать предпосылки для капитализации земледелия: концентрация помещичьей земельной собственности[57], с одной стороны, и пролетаризация крестьянства[58]— с другой. Однако крупных капиталистических хозяйств почти не возникало. Получая огромные прибыли от полуфеодальной эксплуатации крестьян, помещики и буржуазия были заинтересованы в сохранении докапиталистических методов эксплуатации в деревне. Узкая, выделившаяся из крестьян кулацкая прослойка также в основном предпочитала полуфеодальные методы ведения хозяйства. Дешевизна труда крестьян и арендаторов приводила к сокращению применения наемного труда. Перед второй мировой войной хозяйства, применявшие наемную рабочую силу, занимали 10–14 % посевных площадей. За 1918–1939 гг. доля помещичьей земли, обрабатываемой с помощью наемной рабочей силы, сократилась с 50 до 25 %, хотя ее абсолютные размеры увеличились. Сохранению докапиталистических методов эксплуатации в деревне способствовала промышленная отсталость, невозможность для безземельных крестьян найти работу в городах; отсюда приобрело особенно острый характер такое явление, как аграрное перенаселение.
Тяжелое положение трудящихся, углубляющийся разрыв между полюсами богатства и нищеты создавали почву для социальной напряженности, которая в любой момент могла привести к открытому взрыву. Поэтому автономное правительство сразу же после выборов приступило к осуществлению некоторых социальных реформ. Они вошли в широко разрекламированную Программу социальной справедливости Кесона, направленную с помощью незначительных уступок трудящимся к смягчению социальных противоречий, укреплению стабильности правительства и его влияния на широкие массы. В 1936 г. в соответствии € Программой социальной справедливости были приняты законы, которые должны были регулировать отношения между рабочими и предпринимателями. Согласно одному из них, учреждался суд по трудовым отношениям, однако введение принудительного арбитража не распространялось на мелкие и мельчайшие предприятия, на которых было занято большинство рабочих.
Действие другого закона — о праве заключения коллективных договоров — распространялось только на зарегистрированные профсоюзы. Это право, таким образом, получило лишь меньшинство организованных трудящихся, поскольку численность рабочих в незарегистрированных профсоюзах почти вдвое превышала их число в разрешенных союзах. Закон об обязательной регистрации рабочих союзов был принят также в 1936 г. Разрешение на деятельность профсоюза выдавалось Департаментом труда и действовало в течение двух лет, после чего оно могло быть и не возобновлено[59]. Практика регистрации профсоюзов служила одной из форм правительственного контроля над рабочим движением. Не без поддержки правительства реформистские союзы в 1935 г. объединились в новый крупный профсоюзный центр — Национальную федерацию труда (НФТ). Эта организация стала главным проводником идеологии реформизма в рабочем движении.
Мероприятия по Программе социальной справедливости включали и законодательство в отношении крестьян-арендаторов с целью смягчения аграрных противоречий (в 1935 г. была создана специальная правительственная комиссия по изучению причин аграрных беспорядков). Принятый в ноябре 1936 г. закон об издольной аренде рисовых полей лишь минимально облегчал положение арендаторам. Вводилась фиксированная арендная плата по традиционной системе касама, но помещики фактически сохраняли прежние возможности для феодально-ростовщической эксплуатации издольщиков. Государство ассигновало 1 млн. песо в 1936 г. для выкупа части помещичьих земель, занятых под жилищами арендаторов. Предполагалось, что эти участки затем смогут быть выкуплены у государства крестьянами-арендаторами. Это мероприятие осталось нереализованным из-за сопротивления помещиков.
57
В 1939 г. (на основе данных переписи) около 50 % обрабатываемой земли находилось в руках помещиков. Если в 1918 г. на 84 % земельных участков хозяйство велось собственниками земли, то уже к 1934 г. — лишь на 64 %.
58
Проникновение капиталистических отношений в филиппинскую деревню проявлялось в усилении расслоения крестьянства, разрушении мелкокрестьянских хозяйств, росте категории крестьян-полуарендаторов, развитии отхожих промыслов, приарендования земли, деревенского ремесла и т. п. Переживали эволюцию и некоторые традиционные формы аренды (прежде всего издольные), которые постепенно превращались в систему найма рабочих, лишенных всех средств производства, с оплатой труда натурой.
59
Накануне войны в стране было 438 зарегистрированных профсоюзов с числом членов 100 тыс. Более 190 тыс. человек входили в незарегистрированные профсоюзы, главным образом руководимые коммунистами.