Таковы реалии того времени. Сильным сеньорам, увеличивавшим свои владения, иногда приходилось дробить их вновь, чтобы купить лояльность родного брата или сына. Именно поэтому карта Западной Европы была лоскутным одеялом в Средние века.
Король и герцог
Роберт Дьявол сделал все, чтобы добиться благорасположения короля. Возвращаясь из паломничества в Святую землю, в 1035 году герцог умер, оставив герцогство своему незаконнорожденному сыну — Вильгельму[10].
Отправляясь в путь, Роберт заставил всех своих вассалов поклясться в верности Вильгельму по всем правилам, на святых реликвиях. Нарушить клятву означало обречь душу на вечное проклятие. Однако удивительно много вассалов решило рискнуть душой ради власти.
Годы скрывался Вильгельм, изгнанный взбунтовавшимися вассалами. Но помощь короля не дала им окончательно лишить его власти. Вильгельм возмужал, обрел военный опыт. И стал одерживать над своими непокорными вассалами одну победу за другой. И во всем ему помогал король.
В 1047 году Вильгельм был окончательно признан герцогом Нормандии. Хотя все вассалы демонстрировали свою преданность, Вильгельм жестко пресекал все попытки проявить недовольство и наказывал непокорных. Под рукой Вильгельма Бастарда Нормандия достигла пика могущества.
Шли годы, и король Генрих осознал, что, постоянно помогая Вильгельму, он слишком усилил Нормандию. А герцогство было слишком близким соседом. И Париж, и столица Нормандии Руан стояли на реке Сене. Руан всего в 80 милях от Парижа ниже по течению. Король Генрих был намного слабее герцога и в военном, и в экономическом плане. Он мог противопоставить Нормандии только одно — союз с Анжу, ее южным соседом и врагом.
Генрих вступил в повторный и очень любопытный брак, после того как первая жена подарила ему сына. Памятуя отцовские проблемы, он отказался от женитьбы на родственнице. Новую жену искал на другом конце Европы. Генрих вступил в переговоры с могущественным князем Южной Руси — Ярославом I Киевским (Ярославом Мудрым). На его дочери Анне[11] Генрих и женился. У Генриха с Анной родились три сына. С этого момента у всех последующих французских королей — потомков Генриха и Анны — в жилах течет частица русской крови.
Генрих I прохладно относился к клюнийской реформе. А реформа ширилась и набрала силу. И ее идеи, удобные в борьбе короля с непокорными вассалами, вдруг обернулись против самого короля. Но уже ничего нельзя было поделать. Клюни, как и герцог Нормандский, поддержанное королем в момент слабости, разрослось угрожающе быстро. Реформа стала международной силой и мощным орудием в руках папы.
Реальная власть за папской спиной была сконцентрирована в руках замечательного человека — монаха Хильдебранта, который, оставаясь в тени, держал власть в своих руках на протяжении тридцати двух лет. После выбора новым папой Льва IX в 1049 году Хильдебрант созвал три грандиозных церковных собора — в Германии, Франции и Италии. И все для того, чтобы продвинуть реформу.
Весь X век папство деградировало, став марионеткой в руках римской знати. Кто только не становился папой в эти годы. Нужно было срочно вытягивать Святой престол из болота и восстанавливать его престиж. Именно монастырская реформа могла стать спасением.
Король Генрих, со своей стороны, был готов сотрудничать с клиром, но не желал усиления папства, ибо в случае его усиления могла появиться сила, контролирующая французскую церковь. Он сделал все возможное, чтобы предотвратить собор в Реймсе. Король проиграл, и это было еще одним признаком быстрого наращивания сил Рима.
Хотя Генрих в чем-то и проиграл Нормандии и Риму, все это не стало его главной неудачей. Он умер слишком рано. Смерть забрала его в 1060 году, спустя двадцать девять лет правления.
За год до этого Генрих, следуя капетингской традиции, короновал своего старшего сына — Филиппа. Но Филипп I был еще ребенком восьми лет. А это значило, что при малолетнем короле должен быть регент. Регентом стал фландрский граф Балдуин V.
Именно этот регент должен заботиться о королевстве, не давая ему опуститься в хаос анархии, заботиться о престиже трона. Срок его правления ограничивался моментом вхождения короля в пору совершеннолетия. Он будет мишенью интриг и заговоров магнатов королевства до этого момента.
Если у предыдущих королей было мало власти, то у Филиппа I и его регента — еще меньше. Это было проклятием Франции, и оно вновь возвратилось. В этот момент у Вильгельма Нормандского появились свои далекоидущие планы, и никто не мог встать у него на пути.
Герцог решил — ни много ни мало — завоевать Англию, которой в это время правил Эдуард Исповедник[12]. Слабый король с пронорманнской ориентацией. Его мать была норманнкой, и вырос он в Нормандии. Английские земли раздирались распрями королевских вассалов.
Мероприятие было очень сложным для Вильгельма, и король мог помешать ему. Но, к сожалению, Генрих умер, а Филиппу I в 1066 году, когда герцог готовил вторжение, исполнилось лишь четырнадцать лет. А регент Балдуин был родственником герцога. Граф даже часто покидал короля, помогая Вильгельму в его приготовлениях.
Ко времени, когда Филипп смог править единолично, Вильгельм уже победил в драматической битве при Гастингсе[13], на юге Англии, и преуспел в завоевании страны, сменив свое имя в истории с Вильгельма Бастарда на Вильгельма Завоевателя.
Вильгельм продолжал политику удержания вассалов под жестким контролем. Так, что Нормандия вместе со своей английской колонией стала наиболее централизованной и управляемой частью Западной Европы.
Норманны развивали военное искусство. Нововведением стала экспансия, опирающаяся на замки.
Строительство замков стало распространяться в эпоху викингов. Владельцы обширных территорий укрепляли свои поместья, там за высокими стенами, вместе со своим окружением, они могли пережидать нашествия. Норманны освоили и развили эту идею.
Они строили замки на возвышенностях, умело используя преимущества местности. В дополнение к этому вокруг замков копали рвы и возводили валы. Через ров можно было перейти лишь по подъемному мосту. За стенами строилась цитадель, которая могла служить последним прибежищем защитников, на случай захвата врагами замковых стен, а также другие жилые и хозяйственные постройки.
Именно опираясь на замки, построенные в стратегических точках, и управляемые верными вассалами, норманны смогли малым числом контролировать большую территорию Англии. Такие же замки в Нормандии защищали французские владения Вильгельма от врагов. Развитая сеть замков позволила герцогу и его потомкам несколько столетий не бояться вторжений со стороны Франции.
Филипп I осознал опасность и делал все возможное, чтобы ослабить Нормандию. Король освоил искусство стравливать вассалов между собой, таким образом их ослабляя, а после пожиная плоды. Когда два брата, претендующие на Анжу, сцепились в драке, Филипп даже пальцем не пошевелил, чтобы прекратить свару. Он сохранял полный нейтралитет и в качестве награды обрел часть анжуйской территории в пределах своего домена.
Также он настроил сына Вильгельма — Роберта Короткие Штаны (прозванного так по причине коротких ног) — на бунт против отца. А потом и поддержал его. Вильгельм одолел сына, но эта борьба отвлекла его от действий против короля.
Как и отец, Филипп I поддерживал идею «Божьего мира», но сопротивлялся церковной реформе. Усиление папства вело и к экономическим проблемам. Ограниченные королевские земли не могли экономически обеспечивать монаршие нужды. Поэтому деньги изыскивались везде, где только возможно.
Кандидатуру каждого нового епископа утверждал король, хотя формально епископов назначал папа, поэтому от кандидатов требовались обильные воздаяния королю.
10
11
12
13