Бонапартистский государственный переворот получил исчерпывающее объяснение в работе Маркса «Восемнадцатое брюмера Луи Бонапарта» и в трудах В. И. Ленина. «Бонапартизм, — указывал Ленин, — есть форма правления, которая вырастает из контрреволюционности буржуазии в обстановке демократических преобразований и демократической революции»[466]. Революция 1848 г. потерпела поражение вследствие контрреволюционности буржуазии в условиях, когда революционность социалистического пролетариата еще не созрела. Выдавая себя за «надклассовое», «надпартийное» правительство, бонапартистский режим представлял наиболее отвечающую условиям времени форму буржуазной контрреволюции. Уроки революции 1848 г. тщательно изучались классиками марксизма-ленинизма. Маркс и Энгельс извлекли из опыта этой революции во Франции ряд важнейших выводов по вопросам теории научного социализма, стратегии и тактики классовой борьбы пролетариата.
Одним из важнейших был вывод Маркса о задачах пролетариата по отношению к буржуазному государству. Опыт революции 1848 г. наглядно показал ошибочность господствовавшего в умах демократов и социалистов представления, что в буржуазно-демократической республике старая государственная машина может быть приспособлена к нуждам трудящихся масс народа, может стать подлинно демократической. Буржуазная республика во Франции не только сохранила унаследованные от монархии средства подавления трудящихся масс — армию, полицию, бюрократический аппарат, но еще более усилила их. Таким образом, опыт революции 1848 г. поставил перед рабочим классом новую задачу. Эту задачу Маркс формулировал в следующих словах: «Все перевороты усовершенствовали эту машину вместо того, чтобы сломать ее»[467]. «Этот вывод, — писал Ленин, — есть главное, основное в учении марксизма о государстве»[468].
Другой важнейший урок революции 1848 г. — необходимость высвобождения крестьянства из-под влияния буржуазии и завоевания его на сторону рабочего класса. Одной из главных причин поражения пролетариата в революции 1848 г. во Франции было то, что рабочий класс оказался неспособным привлечь на свою сторону крестьян, которые явились резервом буржуазии и в большинстве своем стали опорой бонапартизма.
7. Вторая империя (1852–1870 годы)
Вторая республика, со времен бонапартистского государственного переворота существовавшая лишь номинально[469], была 2 декабря 1852 г. упразднена и официально. Луи-Наполеон и на этот раз избрал для провозглашения новой империи эту знаменательную для династии Бонапартов дату — годовщину коронации на императорский престол Наполеона I, совпадавшую с годовщиной Аустерлицкой битвы. Фактически он уже со времени сенатус-консульта от 7 ноября, санкционированного плебисцитом 21 ноября, был облечен титулом «императора французов под именем Наполеона III». 2 декабря, покинув свою резиденцию в Сен-Клу, Луи-Наполеон торжественно въехал в Париж, сопровождаемый военным кортежем во главе с генералитетом французской армии. Через Триумфальную арку на площади Этуаль, воздвигнутую в честь побед Наполеона I, и Елисейские поля он верхом проследовал мимо выстроенных на его пути войск и теснившихся вдоль тротуаров жителей столицы к Вандомской площади и оттуда к Тюильрийскому дворцу — резиденции французских монархов. Здесь его ожидала пестрая толпа придворных, спешивших засвидетельствовать новому властелину Франции свои верноподданические чувства. Город был украшен специально построенными триумфальными арками и другими временными сооружениями, огромными плакатами, на которых превозносили «императора Наполеона III, спасителя современной цивилизации», дарованную им конституцию и другие его государственные акты. Его портреты были выставлены рядом с портретами Наполеона I.
Первый день нового государственного режима был сер и дождлив. Пасмурен был, по свидетельству очевидцев[470], и новоявленный император, настороженным, беспокойным взглядом обводивший исподлобья толпы встречавшего его народа. Год, прошедший с декабрьского государственного переворота, не способствовал укреплению его доверия к населению Парижа. Два плебисцита этого года, принесшие ему, казалось бы, триумфальные победы, показали вместе с тем, насколько непопулярен был он в столице: оба плебисцита были омрачены для него результатами голосования парижан[471]. Да и в целом по стране огромное число — свыше 2 млн. — воздержавшихся во время второго плебисцита таило в себе предвестие будущих опасностей.
469
Это признавали впоследствии и сами соучастники государственного переворота 1851 г. (см., например, «Memoires du duc de Persigny». Paris, 1896, p. 171; Ch. de Maupas. Memoires sur le Second empire. Paris, 1884, p. 617).
470
471
Во время декабрьского плебисцита 1851 г. из 291 тыс. голосовавших парижан только 137 тыс. ответили утвердительно. Остальные голоса принадлежали противникам государственного переворота (80 тыс.) и воздержавшимся (75 тыс.).