Борьба с клерикальной реакцией была необходима и прогрессивна, но министерство Комба выдвинуло ее на первый план в момент резкого обострения классовых противоречий, роста рабочего и социалистического движения. Поэтому политика Комба в сущности отвлекала рабочих от их основной задачи — борьбы против капитализма и французской монополистической буржуазии. Антиклерикальная политика удачно прикрывала отказ от проведения других социальных реформ, и не случайно министерство Комба, несколько лет продержавшееся у власти, не провело никакого другого социального закона. А сам Комб, пытаясь оправдаться, говорил одному капиталисту: «Почему вы меня ненавидите? Разве я вмешиваюсь в ваши дела? Разве мы трогаем ваши капиталы?»
Деятельность министерства Комба показывает, что радикальная партия, придя к власти, ни в коей мере не пыталась затронуть монополистическую буржуазию и не сделала никаких шагов к действительному выполнению щедро обещанных ею в избирательных кампаниях социально-экономических и политических реформ. Она выполнила только часть своих обещаний, связанную с антиклерикальной борьбой, которую радикальное министерство Комба вело значительно решительнее, чем министерство умеренного республиканца Вальдек-Руссо. Деятельность радикальной партии, несомненно, облегчалась сравнительной слабостью социалистического и профсоюзного движения в стране.
С переходом к XX в. особенно обострились все свойственные империализму противоречия, и прежде всего противоречия между различными финансовыми группами и между империалистическими державами в связи с усилением борьбы за передел мира, и противоречия между горстью господствующих «цивилизованных» наций и сотнями миллионов колониальных и зависимых народов. В конце XIX в. уже сложились два больших, угрожающих друг другу блока: Германия, Австро-Венгрия и Италия, с одной стороны, Франция и Россия — с другой. Опираясь на союз с Россией, империалистическая Франция, сумевшая овладеть огромной колониальной империей и обладающая мощным финансовым капиталом, сохраняла свое место в ряду великих держав.
Укрепление франко-русских отношений было в это время первейшей задачей французской дипломатии, которой почти бесконтрольно руководил после отставки Аното в 1898 г. Теофиль Делькассе. Он сохранял портфель министра иностранных дел бессменно до 1905 г.
Делькассе (1852–1923) принадлежал к партии умеренных буржуазных республиканцев и был известен как ярый реваншист. В 80-х годах он даже исполнял должность секретаря реваншистской Лиги патриотов и принимал участие в движении Буланже. Делькассе весьма активно и энергично проводил политику в интересах французской буржуазии и фактически держал в своих руках все нити колониальной и внешней политики страны в эти годы. Он был, как признают даже некоторые современные буржуазные историки, «первым парламентским лобби» во Франции[919].
Делькассе был мастером тайной дипломатии, он редко выступал в парламенте, мало говорил, мало что объяснял. Он продолжал после своей вынужденной отставки в 1905 г. не только выполнять ряд важнейших дипломатических поручений, но в сущности был душой внешней политики Франции вплоть до первой мировой войны. Когда Абель Ферри показал Делькассе в июле 1914 г. депеши министерства иностранных дел и услышал его замечания, ему показалось, как он писал в своем секретном дневнике, что перед ним «внезапно маленький карлик стал расти и поравнялся с Бисмарком. Он говорил, он вспоминал прошлое, и мне казалось, что я видел, как работает маленький паук, в сети которого только что бросилась Германия…»[920]
В основе внешнеполитической концепции Делькассе лежало твердое убеждение, что самым опасным врагом Франции является Германия. Отсюда его стремление, с одной стороны, обеспечить создание сильной армии и флота, а с другой — укрепить свою страну союзом с Россией, опираясь на который, расширять ее международные связи путем переговоров и соглашений с другими державами, в первую очередь с Англией и Италией. Став министром иностранных дел, Делькассе немедленно прервал переговоры с германским послом во Франции Мюнстером, принял ряд мер к улаживанию отношений с Англией и назначил послом в Лондон одного из самых способных дипломатов, Поля Камбона, пост французского посла в России передал Морису Бомпару, а в Мадриде — Жюлю Камбону[921]. Делькассе говорил: «Я не хотел бы покинуть свой пост до тех пор, пока не создам союза с Англией»[922]. Большое внимание Делькассе уделял улучшению отношений с Италией, где в полном согласии с ним действовал его давнишний друг посол Баррер.