При таких обстоятельствах, как было сказано выше, король Людовик приобрел и вернул Нормандию неверному Генриху, не предвидя неверность, с которой в последующем тот стал злоумышлять против него. Ибо в скором времени сбылось то, о чем говорит народная мудрость: чем выше поднимается негодяй, тем больше становится заносчивым по отношению к своему благодетелю. Ибо Генрих, став герцогом Нормандии при поддержке короля, возгордившись сверх меры, отложился от своего господина, короля Людовика. Неудивительно, что король, разгневавшись из-за этого и тяжело перенося такое оскорбление, направился с большим войском к Вернонию[2466]. Проведя в осаде насколько дней, могучей силой взял этот замок. Захватив аналогичным образом, отобрал у него также и другой замок, а именно Новый Меркат[2467]. Коварный же герцог норманнов Генрих, видя, что никоим образом не может сопротивляться могущественному королю Людовику, подобно хитрому лису нашел прибежище в привычном для себя хитром обмане. Ибо для того, чтобы любым путем вернуть утраченное, притворившись покорным, стал обманно уверять, что впредь не будет c высокомерием поднимать мятеж против короля, своего господина. Обманутый его лживыми уверениями, король Людовик, поскольку всегда был снисходительным, также и тогда проявил по отношению к нему свою снисходительность. Ибо два вышеупомянутых замка, которые отнял у него, возвратил ему.
В последующем по прошествии небольшого числа лет к королю Людовику прибыли некоторые близкие кровные родственники. И обратившись к нему, сообщили, что между ним и королевой Алиенорой, его супругой, существует линия кровного родства, что обещали также подтвердить клятвой. Король, узнав про это, решил не иметь ее женой вопреки католическому закону. По этой причине Гугон[2468], архиепископ Сенонов, призвал их обоих: короля то есть Людовика и королеву Алиенору – в свое присутствие в Баугенциак[2469]. Они прибыли туда по его приказу в субботу перед Вербным воскресением, где присутствовали также Самсон Ремский[2470], Гугон Ротомагский[2471] и епископ Бурдигальский, чьего имени я не помню, архиепископы, а также некоторые их суфраганы и значительная часть знатных людей и баронов королевства Франции. Когда они собрались в вышеупомянутом замке, вышеназванные родственники короля дали клятву, которую обещали дать, о том, разумеется, что король и королева Алиенора связаны кровным родством, как о том уже было сказано. И таким образом узы брака между ними были расторгнуты.
В лето[2472] от Воплощения Господня тысяча сто пятьдесят третье Гугон Криспейский оставил аббатство, которое год оставалось без пастыря. По прошествии года на его место был поставлен аббат Гауфрид, который почти через два года оставил пастырские заботы, поскольку его вынудило к этому нездоровье. На его место заступил Теобальд.
После этого Алиенора быстро вернулась на свою землю Аквитании. Ее тотчас взял в жены герцог Нормандии Генрих, который в последующем был возведен в короли Англии. Король же Людовик отдал замуж двух дочерей, которых породил от Алиеноры, а именно: старшую Марию – Генриху Палатину[2473], графу Трекаса, младшую же, то есть Аализ, – его брату Теобальду, графу Блезскому.
Между тем король, желая жить по Божьему закону, который предписывает, чтобы муж сочетался со своей женой и были бы они вдвоем единой плотью[2474], ради надежды на появление потомка-наследника, который бы после него правил королевством Франции, соединился браком с Констанцией[2475], дочерью императора Испании, и архиепископ Сенонов Гугон помазал ее в Аврелиане в королевы и короновал короля вместе с ней. После того как они некоторое время были вместе, король породил от нее дочь, по имени Маргарита[2476]. По предложению Римского папы эта Маргарита была обручена с Генрихом[2477], сыном Генриха, короля англов, и Алиеноры, его жены, который в последующем был возведен на трон королевства Англии. Землю же Велиокассина[2478], которую король англов Генрих, отец Генриха, уступил ему ранее в полное владение, отдал дочери Маргарите в приданое.
2472
Этот абзац в манускрипте записан не в основном тексте, а приписан на полях. См. (XII), стр. 374, прим. на полях.