В это время в Римской Церкви возникла ужасная схизма. Когда она лишилась своего понтифика, с Божьей помощью кардиналы единодушно избрали в предстоятели доброй памяти Александра Третьего. Однако Виктор, который был прозван Октавианом, исполнившись дерзости и жаждая земных почестей, решил узурпировать понтификат Римской Церкви без канонического избрания. Ибо в его недействительном избрании участвовали лишь клирики – его сторонники, и не было участия и голосования кардиналов и епископов, за исключением двоих. Ибо все как кардиналы, так и епископы единодушно поддержали господина папу Александра. Достопочтенный же папа Александр, отправившись на землю Галлии, пришвартовался у Монт-Пессулана[2504]. После того как вести о его прибытии дошли до слуха господина короля Людовика, посовещавшись о том, что стоит предпринять по этому случаю, упомянутый король направил к нему господина Теобальда, аббата монастыря святого Германа Паризийского. И вот, исполнив поручения короля, тот решил возврашаться с благодарностями папы и всей Римской курии. Когда был на обратном пути, в Кларусмонте слег от тяжелой болезни. Не желая далее оставаться в чужих краях, без промедления отправился, будучи больным, в Визелиак и прибыл в монастырь блаженной Марии Магдалены за три дня до праздника ее поминовения, в котором был воспитан с юных лет, принял монашеский постриг и дал монашеский обет. В лето же от Воплощения Господня тысяча сто шестьдесят второе, когда усилился недуг, аббат Теобальд на следующий день после праздника поминовения Марии Магдалины покинул бренный мир. На его место был поставлен Гугон, монах монастыря Святой Марии Визелиакской. В это же время король Людовик со всем королевством Франции признал пастырем папу Александра. Когда весть об этом разнеслась по всем странам, Константинопольский и Испанский императоры, король Англии, король Иерусалимский, король Сицилии, король Венгрии, все короли христиан, следуя примеру короля Людовика, признали его, оказав ему должное почтение, за исключением Фредерика, императора Алемании, который, охваченный безумством тиранического правления, принял вопреки законам и установлениям вышеупомянутого схизматика Октавиана и считал его папой все время, пока тот был жив. Когда же тот скончался, нечестивый император назначил его преемником Гвидона Кремонского[2505], одного то есть из двух кардиналов, примкнувших к этому схизматику. По его призыву император отправился в Рим, чтобы погубить город. Но там его людей постигла величайшая кара, и случилось это не силами римлян или кого-либо из смертных, а одним лишь мщением свыше. Удивительно и рассазывать, но случилось, что Господь, простерши десницу своего мщения над войском этого нечестивого тирана, испортив погоду, вылил на него неистовый ливень. От этого неисчислимое множество как рыцарей, так и пехотинцев, пораженные необоримым мечом Божественного всемогущества, окончили свою жизнь жалкой смертью. Среди них погибли сын императора Конрада и Райнальд[2506], архиепископ Колонии, чьё тело, разделив на части, вывырив в кипящей воде и напитав солью, его люди перенесли в Колонию. Император между тем, сняв осаду из-за страха бича Божьего, бежал и прибыл в Тоскану. Выйдя оттуда и проходя по Ломбардии, был обращен в бегство мужеством жителей этой земли и поспешно ушел в Сузу. Украдкой бежав оттуда с немногими из своих соратников, перешел через Альпы. Ведь потеряв при осаде множество своих епископов и вассалов, был настолько напуган и растерян, что, не осмелившись оставаться там далее, в бесславном бегстве вернулся в Алеманию.
Глава 56.
О подавлении Людовиком притеснителей и обидчиков монастырей, церквей и простых людей и о мире, который он не раз восстанавливал для монастырей, церквей и монахов.
Поскольку зло имеет обыкновение возрастать день ото дня, королевскому величеству следует проявлять заботу о королевстве и защищать своих подданных от притеснителей. Ведь если бы королевская власть в должной мере не уделяла внимания защите общества, могущественные притесняли бы слабых сверх меры. И это случилось в то время, что становится очевидным из правдивого изложения событий. Ибо граф Кларусмонтский и его племянник, граф Подиума[2507] Вильгельм, а также виконты из Полиньяка[2508], одержимые дьявольским побуждением, привыкли проводить свою несчастную жизнь в грабежах, поскольку опустошали церкви, чинили препоны паломникам, притесняли обездоленных. Епископы Кларусмонта и Подиума и аббаты той провинции, будучи не в состоянии далее терпеть чинимые ими беззакония, приняли мудрое решение обратиться к королю Людовику, поскольку у них самих не было сил оказывать сопротивление. Изложив ему жалобу на этих тиранов, они поведали о жестоких обидах, нанесенных церквам и монастырям, и благочестивыми просьбами призвали его к мести за обездоленных и незаконно удерживаемых. Тогда благочестивейший король, когда узнал о порочности вышеназванных тиранов, без промедления собрал войско и выступил против врагов как бич мщения, к чему всегда был готов. Сойдясь с ними в битве – поступок, достойный королевского величества, – разбил их острием меча и поверженных захватил в плен. Захваченных в плен увел с собой и удерживал в плену до тех пор, пока они твердо не пообещали впредь и навсегда отказаться от притеснения церквей, монастырей, неимущих и паломников.