Об идоле Тангатанга, о котором один [испанский] автор говорит, что ему поклонялись в Чуки-сака и что индейцы говорили, будто бы он был един в трех [лицах] и три [лица] едины в одном, я ничего не слышал, а во всеобщем языке Перу нет такого слова. Может быть, оно относится к местному языку той провинции, расположенной в ста восьмидесяти лигах от Коско. Сам я подозреваю, что слово просто исковеркано, потому что испанцы коверкают все слова, когда касаются их своими устами, и что следует говорить Ака-танка, что означает навозный жук; слово с большой точностью (mucha propiedad) составлено из имени [существительного] ака, что означает навоз, и из глагола танка (последний слог произносится внутри горла), что означает толкать. Таким образом, Акатанка означает тот, кто толкает навоз.
Меня бы не удивило то, что в Чуки-сака в тот первоначальный период времени и древнего язычества до империи королей инков навозному жуку поклонялись как богу, ибо, как было сказано, тогда поклонялись и другим подобным же низким вещам, но только не после [прихода] инков, которые все это запретили. То, что индейцы говорили, что [бог] един в трех [лицах] и три [лица] едины в одном, является их новым изобретением, которое они придумали после того, как услышали о троице и единстве подлинного нашего господина бога, чтобы польстить испанцам, сказав им, что они также имели некоторые вещи, похожие на нашу святую религию, как та троица, которую, как говорит тот же автор, они приписывали Солнцу и молнии, и что у них [якобы] были духовники, и что они исповедовали свои грехи, как христиане. Все это является изобретением индейцев, рассчитывавших, что хотя бы такое сходство позволит им рассчитывать на некоторое уважение. Я утверждаю это как индеец, ибо я знаю природный характер индейцев. И я говорю, что у них не было идолов с именем троица, хотя всеобщему языку Перу из-за малого количества слов свойственно одним только словом означать три и четыре различные вещи; так слово ильапа означает молнию, гром и удар молнии (гауо), а слово маки, что значит рука, означает и кисть руки, и предплечье, и бицепсы; точно так же слово чаки, произносимое правильно, согласно испанским буквам, означает нога, [одновременно] означая ступня, голень и бедро, и можно привести еще много схожих слов, однако не из-за этого же они поклонялись идолам с именем троица; у них в языке даже не было подобного слова, как мы увидим дальше. Если дьявол пытался заставить их, чтобы они поклонялись ему под этим именем, я не был бы этим потрясен, ибо он мог делать все с теми неверными язычниками, столь далекими от христианской истины. Я рассказываю правду о том, что было у тех язычников в их пустой религии. [В заключение] укажем еще, что одно и то же слово чаки, первый слог которого произносится на верху нёба, превращается в глагол и означает испытывать жажду, или быть сухим, или обезвоживать любую мокрую вещь; здесь также три значения у одного слова.
Глава VI. То, что один автор говорит о богах, которые у них были
В рукописях (papeles) отца учителя Блас Валера я обнаружил то, что [далее] следует, и, поскольку это касается того же, о чем мы говорили, а я ценю его авторитет, я счел необходимым взять на себя труд перевести и вставить это сюда. Он говорит о жертвоприношениях, которые были у индейцев Мексики и других районов, и о богах, которым они поклонялись. Он говорит так: «Невозможно передать словами и без ужаса и страха представить себе жертвоприношения, которые индейцы имели обыкновения совершать в древности, и множество богов, которые были у них, ибо только в городе Мехико и его окрестностях их было более двух тысяч. Своих идолов и богов они обыкновенно называли теутл. Каждый из них назывался особым именем. Однако то, что утверждают Педро Мартир, епископ Чиапа[10] и другие, будто индейцы с островов Косумеля, принадлежащих провинции Юкатан, считали [своим] богом изображение (señal) креста и поклонялись ему и будто те [индейцы], которые находились под властью Чиапа, знали о святой троице и воплощении (encarnación) нашего господа, было интерпретацией, которую те авторы и другие испанцы придумали и приписали этим таинствам, как они придали значение троицы в рассказах о Коско трем статуям: [одна] – Солнца, в храме которого, говорят, они находились, и [другие], грома и молнии. Если сегодня, когда [индейцев] так много обучали священники и епископы, они едва знают о существовании святого духа, то как могли те варвары в той страшной темноте иметь столь ясное представление о таинстве воплощения и о троице? Наши историки имели обычай писать свои истории, спрашивая индейцев на испанском языке о том, что они хотели узнать; информаторы (farautes) же, не располагая полными сообщениями о древних делах и не зная их на память, сообщали им ошибочные и искаженные [сведения], смешивая их с поэтическими легендами или сказочными историями. И самым худшим во всем этом были краткость сообщений и многочисленность ошибок, которые каждый из них допускал в языке другого, как в вопросах, так и в ответах. А происходило это из-за большой трудности индейского языка и недостаточного обучения тогда индейцев испанскому языку, что являлось причиной того, что индеец плохо понимал, о чем его спрашивает испанец, а испанец еще хуже понимал, что ему отвечал индеец. Таким образом, часто получалось, что в разговоре каждый из них говорил о своих вещах; иногда они были противоположны друг другу; в других случаях они часто говорили о схожих вещах и мало когда о тождественных. В этой, столь великой путанице священник или светский [человек], задававший вопросы, отбирал по своему вкусу и выбору то, что ему казалось наиболее похожим и наиболее близким к тому, о чем он хотел знать, и что, как ему казалось, мог сообщить индеец. И таким путем, давая по своему желанию и воображению толкование [услышанному], они выдавали за подлинные [такие] вещи, о которых индейцам даже не могло присниться, ибо в их подлинных историях нет никакого таинства нашей христианской религии. И хотя нет сомнений, что дьявол, будучи столь тщеславным, всегда пытался быть воспринятым и почитаемым, как бог, не только в ритуалах и церемониях язычества, но также в некоторых обычаях христианской религии, которые (словно опьянение завистника) проникли во многие районы Индий, чтобы этим путем он смог бы удостоиться чести и уважения этих жалких людей. И отсюда [возникли разговоры], что в одном районе существовало устное причастие для очищения от злодеяний; в других – мытье головы у детей [вместо крещения]; в других провинциях – соблюдение жесточайших постов. А в других [существовал обычай] добровольного предания себя смерти во имя их ложной религии, ибо как в Старом Свете верующие христиане предавали себя мучениям во имя католической веры, точно так же в Новом Свете язычники предавали себя смерти во имя злодейского дьявола. Однако разговор о том, что Икона является богом-отцом, а Бакаб – богом-сыном, Эструак – богом святым духом и что Чирипиа является святейшей Девой Марией, а Исчен – благословенной святой Анной и что Бакаб, убитый Эопуком, является нашим господом Христом, распятым Пилатом на кресте, – все это и другие подобные вещи являются изобретениями и выдумками некоторых испанцев, которые полностью неведомы аборигенам. Действительно, всех этих мужчин и женщин аборигены той земли почитали как богов, имена которых были здесь названы, ибо мексиканцы имели богов и богинь, которым они поклонялись, среди которых были крайне непристойные, и индейцы понимали, что они были богами пороков, каким был Тласолтеутл, бог сладострастия, Ометочтли, бог пьянства, Вицилопучтли, бог коварства и убийства. [Бог] Икона был отцом всех их богов: они говорили, что он зачал их с разными женами и сожительницами; они считали его богом отцов семейств. Бакаб был богом детей семейств. Эструак – богом воздуха. Чирипиа была матерью богов и самой землей. Исчен была мачехой своих богов. Тлалок – бог воды. Других богов они почитали, как родоначальников моральной добродетели, каким был Кецалькоатль, фантастический бог, реформатор обычаев. Других [они считали] покровителями человеческой жизни за их возраст (edades). Они имели бесчисленное множество изображений и фигур богов, придуманных для различных служб и различных дел. Многие из них были очень непристойными. Одни из богов были общими [для всех], другие – частными. Были [боги] на один год, ибо каждый год каждый [из индейцев] сменял и обменивал их по своему желанию. А [когда] старые боги отвергались за подлость или потому, что они не принесли пользу, они выбирали новых богов или домашних дьяволов. Других богов они придумали, чтобы руководить и подчинять себе возраст детей, юношей и стариков. Дети могли принимать по наследству или отвергать богов своих родителей, потому что против их воли [б
10
Епископ Чиапа (совр. штат Чиапас в Мексике) Бартоломе Лас Касас пытался отыскать у индейцев майя верования, сходные с христианскими, в частности троицу. В виде креста у древних майя изображалось мировое дерево. Перечислены божества майя (некоторые имена сильно искажены): Икона (у Лас Касаса Исона, написано с седильей) = Ицам-на (бог неба), Бакаб (бог дождя), Эструак = Ек’ Чууах (бог купцов), Чирипия = Иш Ч’е-бел-йаш (богиня растительности), Исчен = Иш Чел (богиня радуги), Эопук = Ах Пуч (бог смерти), и астеков: Тласолтеутл = Тласол-теотл (богиня земли), Ометочтли = Оме Точтли (календарное имя богини плодородия и опьяняющего напитка Майавел), Вицилопочтли (бог солнца и войны), Тлалок (бог дождя), Кецал-коатл (бог мудрости и наук).