«В одной из экономий Терещенко увезено, по заявлению управляющего, около 10 тысяч пудов соломы, предназначенной для армии, при совершенно исключительных обстоятельствах, а именно: крестьяне совершили свой поступок вполне обдуманно, в сознании своей правоты, на том основании, что народу теперь принадлежит всё, сначала разберут солому, потом инвентарь, землю и прочее…. т. е. выполнили задуманное ими дело планомерно без обычных эксцессов и недоразумений. Явление это, — заключает уездный комиссар, — несомненно результат большевистской пропаганды, заносимой в деревню почти исключительно солдатами».
Крестьянская беднота поднималась до понимания общеполитических задач, стоявших перед революцией. Наряду с вопросами землепользования, аренды, ликвидации помещичьего землевладения, прекращения войны в крестьянских резолюциях появляются требования разгона Государственной думы, Государственного совета, предания суду корниловцев. Херсонский губернский Совет крестьянских депутатов в своей резолюции в конце сентября требовал немедленного созыва II съезда Советов, предоставления национальностям России свободы самоопределения, контроля над производством и распределением продуктов. Крестьянское восстание на Украине шло под большевистскими лозунгами. Но особые условия Украины, наличие сильных националистических организаций уменьшали размах и силу крестьянского движения. Эсеро-меньшевики натравливали украинских крестьян на рабочих, на представителей российской демократии.
На заседании Лубенского Совета украинский националист Сухенко, ссылаясь на директивы Центральной рады, решительно возражал против посылки хлеба в Москву и Петроград. Националисты действовали единым фронтом с Рябушинским. Российская контрреволюция широко использовала украинские националистические организации. На съезде инструкторов селянской спилки Полтавской губернии украинский эсер Багрий вынужден был признать, что в эсеровскую организацию входят черносотенцы, среди которых бывший голова городской думы. Силами эсеров этот черносотенец снова был проведён в председатели городской думы.
К крестьянскому восстанию примыкало движение в армии. В начале октября в штабе командующего Юго-западным фронтом была составлена записка о революционном движении в армии. Автор записки — подполковник Богаевский — хорошо выразил страх командного состава перед солдатской массой — «Солдат везде и всегда опасен, везде и всегда вызывает беспорядки. Когда солдаты долго остаются на месте, они становятся во главе крестьянского движения. Когда части передвигаются походным порядком, они громят по дороге помещичьи имения. Когда солдат перевозят по железной дороге, они связываются с революционными железнодорожниками».
Все попытки военным путём подавить восстания в армии терпели крах. Как свидетельствует доклад штаба Юго-западного фронта, «всякая попытка командного состава в сторону порядка вызывает грубый отпор с обвинением в старом режиме и служении интересам буржуев и помещиков».[119]
Автор доклада рекомендует два метода борьбы с революцией: хирургический, «т. е. карательный», и санитарный, «т. е. предохранительный», но тут же меланхолически замечает:
«По условиям момента, как видно из донесений, меры хирургического характера зачастую сводятся на нет вследствие временного притупления хирургических инструментов власти».[120]
Контрреволюционеры всё ещё надеялись, что «инструменты» притупились временно.
Наряду с борьбой за вооружение рабочих большевики Украины активно готовились ко II съезду Советов.
6 октября в Харькове открылся областной съезд Советов рабочих и солдатских депутатов Донецкого и Криворожского бассейнов. На съезд прибыли 146 делегатов, из них 49 большевиков, 44 меньшевика, 42 эсера, 2 анархиста.
При обсуждении порядка дня представитель большевистской фракции предложил сначала заслушать доклад о положении пролетариата Донецкого бассейна, а затем уже отчёт областного комитета.
Выступления большевиков, разоблачивших деятельность соглашателей из областного комитета ещё до того, как он приступил к отчётному докладу, вызвали замешательство в президиуме. Несмотря на большинство, которое эсеры и меньшевики имели на съезде, они не были уверены в прочности своего положения. Состав съезда был явно фальсифицирован. На съезде присутствовали с правом решающего голоса все члены областного комитета и члены районных комитетов, в подавляющем большинстве — меньшевики.
Большевики подвергли уничтожающей критике доклад областного комитета.
В яркой речи Артём показал сущность деятельности меньшевиков в областном комитете.
«Я критикую областной комитет не за бездеятельность, а за деятельность, направленную против рабочего класса, — заявил Артём. — Комитет был канцелярией министерства труда. Он посылал своих представителей в различные учреждения для соглашательства. Комитет мешал рабочим организовываться. Так было в Дебальцево и в других районах Донбасса. Областной комитет был кнутом рабочих, а не организацией рабочих»[121], — заключил Артём под шумные одобрения большинства съезда.
Даже рядовые делегаты эсеро-меньшевистской фракции слушали речи большевиков с явным сочувствием.
Формально съезд закончился победой эсеро-меньшевиков, но победители покидали съезд в подавленном настроении. Ни одной директивы соглашательского Всероссийского центрального исполнительного комитета и своих партий им не удалось провести. Не удалось склонить съезд к отказу от созыва II съезда Советов. Не удалось провести и решения о поддержке нового состава Временного правительства, образованного после Демократического совещания.
17 октября в Киеве было созвано областное совещание Советов Юго-западного края. Было представлено 34 Совета. Вопреки резким нападкам эсеров и меньшевиков была принята большевистская резолюция, требующая передачи всей власти Советам.
Националистическая контрреволюция на Украине на кануне Октября взяла курс на соглашение с Временным правительством. Как бы в ответ на подготовку II Всероссийского съезда Советов Центральная рада назначает на 20 октября III всеукраинский войсковой съезд в Киеве. На этот же день в Киеве был назначен съезд фронтового казачества. Эти два съезда контрреволюция пыталась сделать политическими центрами борьбы с большевиками. Они имели и непосредственное боевое значение: более 2 тысяч вооружённых солдат и казаков могли стать ядром контрреволюционных частей.
На всеукраинский войсковой съезд с фронта приехали 940 депутатов, в большинстве солдаты. Около 800 из них принадлежали к украинским националистическим партиям. Но даже такой состав съезда не давал Центральной раде полной уверенности в поддержке со стороны фронта. Настроение рядовых делегатов съезда было явно революционное. Они и слушать не хотели о соглашении с Временным правительством.
В середине октября Советы Украины выбирали делегатов на II Всероссийский съезд Советов. Выборы проходили в обстановке ожесточённой борьбы с эсерами и меньшевиками.
Соглашательский Всероссийский, центральный исполнительный комитет всячески тормозил созыв съезда.
В Киеве телеграмма Центрального исполнительного комитета, предлагающая послать делегатов на II съезд, была получена только 19 октября. В этот же день Киевский Совет выбрал делегатов. Из 13 делегатов киевские организации (городской, окружной и областной Советы) послали 7 большевиков, 3 украинских социал-демократов и 3 эсеров-интернационалистов.
Одесский Совет выбирал на съезд на заседании 10 октября. Во время заседания на улицах произошло столкновение между гайдамаками и Красной гвардией. Гайдамаки пытались разоружить рабочих-красногвардейцев. Испуганные эсеро-меньшевики предложили поручить охрану города георгиевским кавалерам и вызвать казаков. Но к концу заседания стало известно, что красногвардейцы рассеяли гайдамаков и в городе восстановлен порядок. Совет принял решение о необходимости дальнейшего вооружения рабочих. Выборы на II съезд были отложены на следующий день.
11 октября на объединённом заседании одесских Советов рабочих, солдатских, крестьянских и матросских депутатов снова стоял вопрос о II Всероссийском съезде Советов. За один день тактика эсеров и меньшевиков изменилась. Убедившись в том, что им не удастся сорвать съезд, они выступили теперь единым фронтом под лозунгом создания однородного социалистического правительства. В этом едином фронте мелкобуржуазных партий и правые эсеры и меньшевики объединяются вокруг эсеров-интернационалистов, «левизна» которых должна была прикрыть соглашательскую тактику всего блока. Но «левый» манёвр не удался. За резолюцию большевиков голосовали 306 делегатов, за резолюцию эсеров-интернационалистов предлагавшую создание «однородной революционной, демократической власти», — 169 делегатов. Других резолюций не было.
119
Материалы Секретариата главной редакции «Истории гражданской войны». Фонд II тома ИГВ.