Дабы воспрепятствовать грекам, царь Георгий немедленно собрал войска и в первом сражении рассеял неприятелей.
Но когда сам император обратился против его со всеми /153v/ своими силами, тогда царь Георгий, усмотрев себя окруженным многочисленностью греков, принужден был отступить и претерпел поражение от императора в Триалете. После такой потери иверцы страшились жестоких утеснений от раздраженных греков. Но император преклонился к заключению мира и вышел из Иверии с войсками, взяв в заложники царского сына Баграта, которого он возвратил через два года. Во времена царя Георгия князь кахетинский /154r/ Ил[л]арион Вачна[д]зе прославился святостью дел своих и чудотворениями. Исполненный ревностнейшим благочестием, сей муж удалился из своего отечества в Иерусалим, а из сего града перешел в Афонские горы, а потом в Фессалоник, где и скончался по святом совершении поприща своей добродетельной жизни. По повелению императора Василия, как повествуется в Житии грузинских святых, тело благочестивого Ил[л]ариона перенесено в Константинополь и на том /154v/ месте, где оно поставлено, сооружен был монастырь, называемый Романом. Грузинская церковь празднует память сего святого в 19 день ноября месяца.
Мирное царствование Георгия возмущено было необузданностью некоторых Саатабегских[307] вельмож, которые, удалившись к императору Константину Багрянородному, ухищрениями своими домогались того, чтоб низвергнуть Георгия с престола. Император, по внушениям окружавших его, дал /155r/ мятежникам войска. Прибыв в Иверию, возмутители спокойствия своего отечества овладели с помощию греков Саатабегом и Триалетом и дошли до Калдекнарии, отстоящего на 80 верст от Тифлиса. В то время царь Георгий был уже обременен старостью. Однако он нимало не устрашился неприятелей, собрал войска, принял начальство над оными сам, победил греков и изгнал их из Иверии. Мятежники исчезли и бодрственностию царя восстановлены [были] тишина и спокойствие.
/155v/ Скоро после сего последовала кончина царя Георгия и сын его Баграт возведен [был] на престол Иверии.
§ 93.
Греческий император Никифор Фока, начав войну против сарацинов, призвал царя Баграта и армян в содействие к обузданию врагов христианства. С помощью сих союзников, император, во многих сражениях победив калифа Мотти, стеснил сарацинов. Война окончена[308] [была] по произволению победителей и царь /156r/ Баграт с великими добычами, к которым присовокуплены были многочисленные дары от императора, возвратился в свои владения. Но во время его отсутствия дукс ган[д]зинский Падлон произвел возмущение внутри Иверии. Сколь ни были велики ухищрения сего мятежника, но царь Баграт в скором времени укротил волнения обольщенных Падлоном и, приведя все в благоустройство, управлял Ивериею кротко и правосудно.
При всей благонамерен/156v/ности, каковую усматривали в делах царя Баграта, император Роман, которого грузинские летописатели называют, Аргиропулом, показал себя против его крайне раздраженным. Дабы предотвратить[309] пагубные следствия сего гнева, царь Баграт послал в Константинополь мать свою, царицу Марию[310]. Император принял ее благосклонно, по ее просьбам, вступил в мирные сношения с царем Багратом и отдал ему в супружество племянницу /157r/ свою Елену, как повествуют Греческие хронографы.
Чрез два года скончалась царица Елена и царь Баграт вступил в брак с Бореною, осетинскою княжною, от которой родившийся сын Георгий был преемникам Иверского царства по смерти Баграта.
§ 94.
Жесточайшие бедствия претерпела Иверия в царствование Георгия. В сии времена Тургул-бей, турецкий предводитель, овладев Персиею, приступил к пределам Восточной империи. Император /157v/ Михаил Пафлагонянин послал войска против возмутителя народов и просил иверского царя и армян о помощи к отражению общего неприятеля. Без отлагательств времени, вооруженные иверцы и армяне достигли Карна (Азрума) и там, соединившись с греками, противостали Тургул-бею. Турки с свирепостью устремлялись на иверцев, стоявших в близком[311] расстоянии от их стана, но во всех сражениях были рассеваемы и обращаемы в бегство. Такие /158r/ успехи иверцев в поражении неприятелей произвели в греках зависть, что слава побед относилась к одним их союзникам. Они, отделясь от иверцев, отступили во внутренние свои провинции.