До христианизации (X в.), по-видимому, существовало четыре образца поведения — Вольга, Микула, Святогор, Илья (он показан у князя Владимира только в возрасте свыше 30-ти лет, первые три героя не появляются при княжеском дворе). Таким образом, сохранившийся в эпическом отражении до нашего времени период социальной практики, который был до христианизации, насчитывает от 100 до 120-ти лет (25 или 30х4). Дохристианский период развития функции эпического героя известен с (1000-(100 или 120)) = (900–880) годов. Исходя из этого, древнейший летописный образ киевского князя Олега Вещего можно при желании сопоставить с древнейшим эпическим образом поведения князя Вольги (I) (Волха Всеславьевича).
Период развития эпической функции героя после отделения Новгорода рассчитать сложнее, налицо 5 образцов поведения в Киеве: Псевдо-Добрыня (Гусляр), Псевдо-Илья (калика), Васька-пьяница (голь), Чурило (боярин-разбойник), Дюк. А также 4 образца поведения в Новгороде: Садко (купец-«гусляр») — Пилигримище (калика) + голи (мужики Новгородские) — Васька Буслаев (боярин-разбойник).
Судя по всему, развитие функции эпического героя в Новгороде остановилось раньше, чем в Киеве. Если считать началом удельного периода 1136 год, то время обособленного развития эпической функции героя в Киеве составило от 125 до 150-ти лет, а в Новгороде — от 100 до 120 лет. Окончание развития эпоса, воспевающего Новгород, почти совпадает с началом Татаро-монгольского нашествия — 1136 + (100 или 120) = 1236–1256 годы. Развитие последнего периода Киевского цикла представляет собой своего рода загадку, поскольку его окончание происходит значительно позднее: 1136 + (125 или 150) = 1261–1276 годы. Это означает, что, по-видимому, либо не успел развиться образ Дюка, оказавшийся тупиковым, или образ Галичского героя некоторое время развивался после разгрома Киева самостоятельно, пока сохраняла силы Галицко-Волынская земля.
Во всяком случае, начало татаро-монгольского ига совпадает с окончанием развития той части былинного эпоса, которая воспевала киевскую цивилизацию. Для Дюка Киев уже не столица, а провинция, которая представляется ему бледной тенью его родного Галича.
Можно выявить также переходный период в жизни эпоса и в социальной практике соответственно, начавшийся после разгрома Киева татаро-монголами. В ходе него население стало осознавать ценность «своих» князей как единственной надежды на помощь в противодействии взиманию непосильных налогов иноземцами. Этот период характеризуется отсутствием идеи единого сильного государства, столь явным в отношении Киевской Руси, поскольку идея экономического выживания встала на первый план, вытеснив все остальные как менее актуальные.
По-видимому, условия для создания подобных сюжетов появились после переписей, проводившихся в разных частях Руси, татаро-монголами и назначения баскаков на места примерно с 1245 г (первая перепись) по 1287 г. (последняя). Однако эти условия в ряде мест сохранялись еще в начале XIV в., о чем свидетельствует восстание против баскака Чол-хана в Твери в 1327 г.
Разумеется, все эти «вычисления» являются умозрительными и не могут иметь значения более чем догадки, поскольку сделано слишком много неизбежных допущений. Их следует рассматривать как один из вероятных вариантов действительного развития исторической ситуации, но не более того.
4.2.6 Эволюция циклических изменений образа героя в эпическом отражении древнерусской социальной системы
Эпос, по всей видимости, является отражением целостной социальной системы, эволюция которой требует отдельного анализа циклических изменений социальной практики.
Особое значение для ее изучения имеет усредненная продолжительность периода существования «образа поведения» героя. По всей видимости, 25–30 лет — тот период, который необходим для частичной смены ориентиров в социальной практике (отраженной эпосом) и их легитимного утверждения в качестве социальной нормы.
Судя по всему, новый герой появляется при возникновении новой социальной проблемы. Возможно, он зависит не только от актуальности насущных проблем, но и от смены поколений,[901] каждое из которых имеет определенный комплекс идей, возникших в конкретных условиях социальной среды и внешнеполитических обстоятельствах. Как пример можно упомянуть «послевоенное поколение», поколение «шестидесятников» XX в. и т. д. По отношению к понятию «поколение» возможно также применить и термин «тинэйджеры», бытующий в современной социологии культуры.[902] Под данным термином понимается наиболее социально активная возрастная группа населения, стремящаяся к изменениям и ниспровержению социальных устоев. Эта возрастная группа включает несколько «возрастов» по годам рождения, объединенных общей субкультурой. Именно представитель подобной возрастной группы (от 10 до 15 лет) обычно становится героем былинного сюжета (15 лет в средневековье — возраст практически взрослого человека, готового к вступлению в брак).
Наиболее близкие по смыслу исследования изменения стиля и эволюции социальных предпочтений были проведены социологами в отношении архитектуры и музыкальной культуры. Эти работы имеют массу важнейших деталей, очень сложных для восприятия, поэтому ограничимся общими выводами.[903]
Как констатирует О. Н. Данилова, «Связь между социальной сферой и искусством признана, поэтому целесообразно проводить количественный анализ в той области, где исходный материал четко подвергается квантификации. Такой областью можно считать музыкальное искусство, способное отражать глубинные уровни общественного сознания … Подобное «самодвижение наблюдалось на материале социально-психологического «климата» ряда стран и стиля архитектуры С. Масловым. Эволюционные зависимости для обеих сфер были синхронны и обнаружили чередование с периодом около 50 лет. Исследование обнаружило довольно жесткую корреляцию между состоянием общества и доминирующим в данный момент художественным стилем. При этом понятие стиля выходит за рамки узкоспециализированного искусствоведческого и может применяться для анализа общественных установлений, методов и т. п.».[904]
Учитывая повышение среднего возраста вступления в брак в рассматриваемый социологами в данной статье период творчества «западноевропейских и русских композиторов XVII–XX вв.»,[905] а также неизбежное «округление» цифр для удобства обработки информации, цифра в 50 лет не вызывает нареканий. При расчетах большого количества поколений, по-видимому, необходимо брать поправку + 1 год на каждое новое поколение (среднее время, необходимое для рождения первых представителей нового поколения, после частичного изменения социального фона).
Вместе с тем нужно помнить, что это переменная. Она слишком зависит от признания человека взрослым,[906] протяженности периода работоспособности (зрелости) и общей продолжительности жизни в целом. Поэтому для разных исторических периодов цифры будут сильно отличаться. Для средневековья их значение составляет в среднем 40–45 лет, для XVII–XX вв. — 50 лет, а для стран, где средняя продолжительность жизни близка к 70–80 годам (Япония, страны ЕС), оно неминуемо окажется более 50 лет, поскольку популярность того или иного стиля, неважно, в музыке, архитектуре или где-либо еще, зависит в основном от числа его приверженцев в обществе.
901
См. также: Теория смены поколений. // Плотинский Ю. М. Теоретические и эмпирические модели социальных процессов: учебное пособие. — М.: Логос, 1998. — 280 с.; — С. 135–138.
902
См. также: Савельева И. М., Полетаев А. В. История и время. В поисках утраченного. — М.: Языки русской культуры, 1997. — 800 с.; С. 366.:
«…уже в ранней юности (на первой фазе развития) под действием среды в сознание проникает определенный запас характерных эмоций, а затем, на второй фазе, около 17-го года жизни, начинает добавляться рефлексивное преодоление проблем. Иными словами, в юности (в английском языке этот период называется «teen age», т. е. 13–19 лет) формируется определенная картина мира, основанная на совокупности переживаний, и именно через нее преломляется последующий жизненный опыт».
903
См. также: Цикличность в социальных системах. С. 44. // Социс. 1992. № 6. — С. 36–46:
«В музыкальном искусстве использовались два разных метода получения исходного материала и его обработки. Первый состоял в анализе объективных характеристик и тональности — 3400 музыкальных произведений, созданных с 1760 до 1920 гг. русскими и западноевропейскими авторами. Эволюционная зависимость доли мажорных произведений обнаружила монотонную компоненту (падение доли мажора на протяжении этого периода), на фоне которой наблюдаются подъемы (1790–1810 гг., 1890–1910 гг.) и др., и спады (1830–1850 гг. и др.).
В рамках второго метода объектом было творчество 102 западноевропейских и русских композиторов XVII–XX вв. Составлена система из семи показателей, отражающая тяготение А(налитическому) или С(интетическому) типу. Творчество каждого оценивалось по каждой из этих шкал 17 экспертами. Калибровка экспертных оценок проводилась на специально выделенном наборе 14 «контрастных» композиторов, наиболее ярко выражающем один из двух типов переработки информации. Интегральная оценка тяготения каждого композитора к А- или С- типу производилась с помощью «индекса асимметрии», агрегирующего оценки всех экспертов по всем шкалам. Индекс изменялся от -1 (ярко выраженный С-тип), до +1 (А-тип). Все экспертные оценки калибровались, и результаты анализа проверялись методами прикладной математики. Затем для каждого отрезка времени (отрезок составлял 3-летие) трехвековой эволюции музыки рассчитывался итоговый «индекс асимметрии» посредством усреднения значений индексов для тех композиторов, которые в это время находились в «расцвете творческих сил» (критерий — 20–40 лет). Полученная кривая эволюции музыки также содержит монотонную компоненту — усиление синтетического начала в музыкальном искусстве. На фоне этого тренда наблюдается периодическое чередование А- или С-типов. А-тип доминирования (около 1710, 1760, 1860, 1920, 1960 гг.) или С-тип (около 1740, 1800, 1840, 1900, 1940, 1970 гг.). периодические процессы в музыке практически совпадают с аналогичными в социально-психологической сфере и имеют цикл около 50 лет».
906
См. также: «Ныне же 16-летний цикл — это цикл неявного самоутверждения молодежи, косвенно влияющий на демографические, экономические и политические процессы». // Пашинский В. М. Цикличность в истории России (взгляд с позиций социальной экологии). С. 119. // Политические исследования. 1994. № 4. Цитируется по: Пантин В. И. Волны и циклы социального развития: Цивилизационная динамика и процессы модернизации. — М.: Наука, 2004. — 246 с.; С. 96.