Мятежи Даруль ислама были чреваты установлением жесткого автократического исламского государства в поликонфессиональной Индонезии, партикуляристские выступления военных — диктатурой реакционной части ТНИ; те и другие — расколом государства. Многие представители элиты опасались повторения Мадиуна, установления диктатуры КПИ. Среди вариантов, казалось менее угрожающих расколом, оживленно дискутировались приход к власти антикоммунистического авторитарного режима коалиции правобуржуазных партий и правоцентристских сил в армии под эгидой М. Хатты или установление автократической власти Сукарно, поддерживаемой левыми фракциями буржуазии и вооруженных сил, а также мелкой буржуазией.
Раздел III. ИНДОНЕЗИЯ В ПЕРИОД «НАПРАВЛЯЕМОЙ ДЕМОКРАТИИ» И ГОСУДАРСТВЕННЫЙ ПЕРЕВОРОТ СЕРЕДИНЫ 60-Х ГГ.
Глава V
ИНДОНЕЗИЯ ОТ СТАНОВЛЕНИЯ ДО КРИЗИСА СИСТЕМЫ «НАПРАВЛЯЕМОЙ ДЕМОКРАТИИ» (1957—1965)
ДОКТРИНА «НАПРАВЛЯЕМОЙ ДЕМОКРАТИИ» И КОНЦЕПЦИЯ ПРЕЗИДЕНТА СУКАРНО. ПАДЕНИЕ II КАБИНЕТА АЛИ САСТРОАМИДЖОЙО
Банкротство правления буржуазных партий, кризис конституционной демократии, угроза реакционной диктатуры и дезинтеграции страны во весь рост поставили перед Индонезией необходимость выбора стратегии дальнейшего социально–политического развития. В этой атмосфере напряженности на авансцену выступил президент Сукарно, теоретик и трибун мелкобуржуазного социализма национал–популистского толка, кумир яванского крестьянства, мелких хозяйчиков города, части рабочего класса.
Целью нации Сукарно объявлял создание самобытного индонезийского общества социальной справедливости, новый «средний путь между западной и коммунистической системами». Его достижение мыслилось как результат реализации двух фаз индонезийской революции. Первая фаза, согласно политической теории Сукарно, — это «революция нации». Это «национально–демократический этап» с участием буржуазии, на котором, считал он, страна еще находилась во второй половине 50‑х гг.[54] Это период, когда народ «может придерживаться классовых убеждений, но не должен пока развивать классовую борьбу». Вторая фаза — это субъективно понимаемый президентом этап народно–демократической революции, когда «общество избавляется от всякой буржуазности и воцаряется социальная справедливость. Переход к ней, учил он, должен быть мирным и гармоничным. В 1956—1957 Сукарно считал вступление во вторую фазу преждевременной, а возможный исход такого шага — трагическим. Дальнейший ход событий, впрочем, показал, что ему вообще был свойственен инстинктивный страх перед социальным переворотом. Политические взгляды президента, считает советский исследователь А. Ю. Другов, были пронизаны одной основной идеей — социальное единство во что бы то ни стало. Этой идее он был верен до конца, даже тогда, когда для всех было ясно, что единства уже не существует.
Ожесточенные дискуссии в Учредительном собрании (с ноября 1956 г.) уже обнаружили свою бесплодность, раздувая пламя идеологических противоречий. Президент желал «восстановления национального мира» посредством широкого компромисса и если не примирения, то приглушения противоречий. Он осудил движение Даруль ислама и военных партикуляристов Суматры. Сукарно не желал установления ни военной, ни «коммунистической диктатуры» и проявил решимость допустить к власти «деловой кабинет» во главе с М. Хаттой, западный капиталистический курс которого обозначился уже достаточно четко. Против такого варианта резко выступала и КПИ. Осознание президентом неизбежности прихода к власти более авторитарного режима означало для него только одно — необходимость собственной политической активизации.
Уже летом 1956 г. он отказался от поддержки правоцентристского кабинета Али, дистанцировался от его политики, и взял курс на создание новой государственной системы, Сукарно не имел за спиной собственной политической армии, а потому часто прибегал к зондажу общественного мнения. Так, в октябре 1956 г., возвратившись на родину после визита в Китай, президент начал публичную кампанию по дискредитации парламентской демократии как «либеральной», слепо скопированной у Запада. Он дал понять, что видит в КНР «модель демократии нового типа», наиболее подходящую для Индонезии и призвал учиться у китайцев «единодушию в деле созидания и… устранению раздоров и свар, вроде наших».
Этой же цели, считал он, будет способствовать устранение (или резкое ограничение) многопартийности. 28 октября 1956 г. он зашел настолько далеко, что на молодежном митинге призвал «похоронить все партии»[55]. Идея вызвала бурю в политических кругах. Реакция крупных партий варьировала от полной враждебности (Машуми) до уклончивых предложений дать партиям время и возможность для самосовершенствования (НПИ, КПИ, НУ). Отклик политических сил продемонстрировал президенту, а главное, его новому союзнику, фракции новоиндонезийского национализма в ТНИ во главе с Насутионом, что отстранить партии, не рискуя национальным единством не удастся. Тогда Сукарно несколько изменил существо своих предложений и 21 февраля 1957 г. выступил с речью «концепция президента», содержавшей программу переустройства государственной системы.
54
Основания для такого вывода — незавершенность деколонизации страны, отторгнутый Западный Ириан, полуколониальная структура экономики.
55
На другом массовом митинге он говорил как о возможной альтернативе: о «создании единственной партии, или вместо партий — массового движения, или немногих партий на разумной основе».