Пересоставляя свои планы и не расставшись с прежними иллюзиями, Наполеон в то же время предугадал, еще до прибытия курьеров из Андалусии, все затруднения, с которыми должен был столкнуться Сульт. В самом деле, вряд ли армия Массена сможет двинуться на Тахо раньше чем через месяц, а тем временем англичане могли, чтобы отбить Бадахос, направиться к Эстремадуре или хотя бы послать туда крупное подразделение, которому Сульт не смог бы оказать сопротивление. Поэтому Наполеон предписал Центральной и Северной армиям незамедлительно отправить подкрепления в Андалусию, отдав приказ с такой энергией, какой уже почти не выказывал в отношении Испании, настолько он от нее устал и настолько опасался отдавать категорические приказы на таком расстоянии. Генералу Беллиару, руководившему при Жозефе движениями армии Центра, он приказал вернуть Сульту все принадлежавшие ему подразделения, а Бессьеру, командовавшему армией Севера, — отправить в Андалусию все батальоны, принадлежавшие Андалусской армии. Он предписал Бертье придать этим приказам самую категорическую форму и прибавить, что ответственные за их исполнение военачальники будут сочтены виновными в опасном неповиновении и наказаны, если не исполнят их без промедления и полностью. Этими мерами Наполеон надеялся обеспечить Сульту подкрепление в 12—15 тысяч человек, которое позволит восстановить потери 1-го корпуса, усилить 5-й корпус, оказать сопротивление англичанам на границе Эстремадуры и дождаться, когда Массена сможет передвинуться вслед за Веллингтоном.
Выпущенные в конце марта приказы могли быть исполнены не ранее конца апреля или начала мая, и можно было опасаться того, как бы серьезные события на границе Старой Кастилии или на границе Эстремадуры не произошли еще до того времени. В самом деле, Веллингтон сопроводил Массена до границы Старой Кастилии и послал Бересфорда с войсками генерала Хилла противостоять Андалусской армии. Он предполагал, в то время как основная часть его сил будет оставаться в виду крепостей Алмейды и Сьюдад-Родриго, вновь захватить с остальными войсками Бадахос и вернуть положение вещей в Эстремадуре в изначальное состояние.
Помощь, прибывшая с Сицилии и из Англии, позволяла ему справиться с обеими задачами, не подвергаясь большой опасности, по крайней мере, в течение некоторого времени. Крайнее оскудение Старой Кастилии и вынужденное, ради выживания, рассредоточение армии Массена внушали Веллингтону надежду беспрепятственно осадить Алмейду, запасы которой были истощены, и вновь завладеть этой крепостью, взяв ее измором. В такой уверенности Веллингтон счел возможным удалиться на несколько недель к Бадахосу, чтобы лично руководить операциями.
Планы английского генерала в точности отвечали положению вещей и в Кастилии, и в Эстремадуре. Массена, спешивший привести свою армию в боеготовое состояние, уехал в Саламанку. К сожалению, он уже не был в Саламанке у себя дома, как в прошлом году, он был в гостях у хозяина весьма экспансивного, щедрого на обещания, много суетившегося и мало делавшего. Маршал Бессьер обещал 18 тысяч фанег6 зерна, из которых 10 тысяч, по его словам, уже были поставлены в Саламанку, 6 тысяч находились в дороге на Сьюдад-Родриго, а 2 тысячи были готовы к поставке. Для этих запасов он обещал и транспорт, а кроме того — готовые сухари, мулов, лошадей и немедленную помощь в 8—10 тысяч человек пехоты и кавалерии при первом же появлении англичан. Но вместо 10 тысяч фанег в Саламанке оказалось только 6 тысяч, ничего не было отправлено в Сьюдад-Родриго, и ничего не было слышно об ожидавшихся поставках; не появились ни сухари, ни транспорт, ни лошади, ни мулы. Отсутствие помощи снаряжением позволяло усомниться и в будущей помощи людьми. Массена был вынужден распустить свою армию в поисках пропитания от вершин Сьерра-де-Гата до Бенавенте близ Астурии.
6
Фанега — старинная испанская мера объема сыпучих тел, составлявшая примерно 54—56 литров. — Прим. ред.