Во II в. по Р. Х. о Роксоланах упоминают римские писатели Спартиан и Капитолин и греческие Птоломей и Дион Каест. В то время Роксаланы занимали место не только около Меотиды, но и на запад от Днепра. В III в. о них упоминает Требелий Палион. В IV в. Марцеллип описывает Роксалан у Меотийского озера к северу от Понта. В VI в. Иорнанд говорит, что Роксалане расширяют свои владения и доходят до Дании. В Черном море Руссы повсюду были хозяевами, как у себя дома и предлагали грекам свои услуги в несчастных случаях мореплавания. Они являются истинными друзьями, когда ладья потерпит крушение, — они спасают ее, провожают до дому сквозь всякое страшное место, или в бурю и при противном ветре помогают гребцам, доставляют лодки в Грецию. И за все это не требуют никакой платы» (Забелин[2]).
Все эти доблести приписывают Руси за много столетий до того, как появились на свет варяги. Такими «своими людьми» на Черном море едвали могли быть Киевляне. Во всяком случае, едвали Киевская Русь дала повод арабам называть Черное море Русским. А если это была не Киевская Русь, то такими славными, бесстрашными и могущественными моряками были именно россы Тмутараканской Руси.
Переселение народов из Азии гибельно влияет и на Россаланов. Они страдают и от готов, и от гуннов, и от болгар и от других народов. Нет слова, русский народ страдает, — но он не гибнет. Проходящие народы ушли, а Русь осталась. Правда, Русь изболевшая и получившая осадок от проходящих народов, но с несомненным преобладанием славянских элементов.
«Русский народ надобно считать продуктом разнообразных этнографических элементов, но под сильным преобладанием главного, т. е. славянского. Это перекрещивание с народами угорскими, литовскими, готскими и проч. совершалось еще во времена т. н. доисторическия и потому нет ничего удивительного, что Русское племя является в истории со многими чертами, отличающими его от западных соплеменников, в IX–X в.в., когда Русь из скифского и сарматского тумана окончательно выступает на историческое поприще под своим однослойным народным именем, мы находим в ней своеобразный оригинальный славянский тип, а не какую либо безличную массу» (Д. И. Иловайский[3]).
В VI в. Русское племя снова всплывает на поверхность. Теперь оно встречается, то под именем скифов и сарматов, то под именем Роксалан, Антов и Тавроскифов (Иорианд, Прокопий, Маврикий). Временное германское владычество уничтожено, но за сим наступает период борьбы с соплеменниками, а также с дикими угро-тюркскими народами. Тогда же Русь возвращается к своей объединительной деятельности.
В южной части равнины поселяются болгары, «которые некогда назывались скифами». Они делятся на много ветвей, между которыми выделяются Утургуры и Кутургуры. Кутургуры заняли страну между Днестром и Дунаем, а Утургуры на обеих сторонах Азовского моря и восточную часть Крыма, т. е. как раз то место, где жили Россаланы. Опять бедные Россаланы подверглись насилию. Греческия колонии: Херсонес, Понтикапея, Гурзуф и Алушта остались независимыми. Были места и у Россалан такия, которые не подчинялись Утургурам, — но в большинстве они слились с Утургурами. Да это и не трудно было, потому что оба народа были славянского племени. Вскоре Утургуры приняли христианство, имели письменность и перевели священные книги на церковно-славянский язык. Князь Гордас лично отправился в Византию и там принял христианство. Теперь имя россалан исчезает. Они известны под именем Антов. И на этот раз русский народ не погиб. Он вновь всплыл, главным образом опять у Азовско-Черноморского побережья и в средней части Днепра, к северу от порогов. Центром этого отдела была р. Рос. К этой чисто южной русской ветви славянства присоединились и многие пришлецы из Карпатского узла. Тут образовались значительные славянские поселки и даже города.