Здрав и невредим, сопровождаемый успехом, эмир Мас'уд прибыл в округ Бейхак[154]. Хорасанский сипахсалар Гази с большим войском выехал для торжественной встречи его, как следует все украсил и приготовил. Эмир стоял на холме, Гази выступил вперед и троекратно облобызал землю. Эмир приказал оказать ему честь, и его поддерживали под руки, покуда он всходил на холм. Он поцеловал стремя эмира. Эмир сказал: «То, что лежало на тебе, ты совершил, то, что лежит на нас, сделаем мы. Сегодня мы жалуем тебя сипахсаларом, а когда здравы и невредимы прибудем в Нишабур, ты будешь награжден достойным халатом». Гази еще три раза облобызал землю, и сипахдары [громким голосом] вызвали коня[155] сипахсалара и посадили [его] верхом. Он остановился поодаль от эмира, подозвал накибов и сказал: «Надобно передать войскам, чтобы приготовились к смотру и прошли мимо [эмира], дабы государь поглядел на них, а предводители и вожаки[156] пусть приветствуют получше». Накибы помчались, объявили и передали. Раздался барабанный бой, звуки труб и громкий клич воинов. Сначала многочисленные коноводы вели [заводных коней] с полным вооружением, в конских боевых доспехах, [за ними] шли гулямы в снаряжении, со значками и короткими копьями, собственный хейль [эмира] из множества конных и пеших, а вслед за ними, один за другим, хейли серхенгов, весьма хорошие и сполна вооруженные. Хейль за хейлем проходил мимо, а серхенги лобызали землю и останавливались. Покуда не прошли все, заняло время от позднего утра до пополуденной молитвы. Потом эмир милостиво обратился /38/ к сипахсалару Гази и серхенгам, сказал им любезные слова и спустился с холма.
На другой день он выехал верхом и направился в город. Расстояние было в три фарсанга. [В течение времени] между двумя молитвами он находился в движении и доехал до Хабгаха. В Нишабуре осталось немного народу: все вышли [из города], чтобы [исполнить] обряд встречи и поглядеть на зрелище. [Встречавшие] выражали добрые пожелания, и чтецы Корана читали Коран. Эмир, да будет им доволен Аллах, говорил каждому вельможе любезные слова, особенно казию, имаму Са'иду, который был его учителем. Жители жаждали этого государя, и день выдался такой, какого никто не запомнил. Когда [эмир] доехал до окраины города, он повелел отпустить народ, затем потянул к саду Шадьях и счастливо там расположился десятого числа месяца ша'бана сего года[157]. Здания Шадьяха украсили разноцветными коврами, принадлежавшими также и везиру Хасанеку, из [числа] тех ковров, которые приготовил Хасанек для этих зданий, подобных которым никто не запомнил. Людей, которые их видели здесь, я записал, чтобы они [это] засвидетельствовали для меня.
На другой день в Венечной суффе[158], посередине сада, эмир воссел на престол и открыл прием, прием очень торжественный. Множество гулямов стояло, [начиная] от края суффы до отдаленного места, бесчисленные сипахдары и мертебедары стояли до ворот сада, а в поле — много конных. Явились на поклон родичи и свита, [некоторые] сели, [некоторые остались] стоять. [Эмир] приказал, чтобы сипахсалара посадили. Вошли казии, факихи и улемы, принесли поздравления, [выразили] соболезнование и похвалу эмиру, да будет им доволен Аллах. Такой прием, какой он оказал казию Са'иду[159], /39/ Бу Мухаммеду, сыну Али, Бу Бекру, сыну Исхака, сына Махмашада Керрами[160], он не оказал никому другому. Потом, обратившись лицом ко всем, он промолвил: «Этот город очень счастливый, я люблю его и его жителей. То, что вы сделали из любви ко мне, не сделали ни в одном городе Хорасана. Перед нами большое дело, насколько видно, оно весьма скоро разрешится по милости господа бога, да славится поминание его. Когда с ним будет покончено, наши взоры обратятся на хорасанцев, и особо большое внимание будет уделено сему городу. Ныне же мы повелеваем, чтобы немедленно уничтожили новые хасанековы правила и чтобы производство дел в Нишабуре при судебных разбирательствах и иных, вели по старинным правилам, ибо то, что сделали Хасанек и его люди, до нас дошло еще в то время, когда мы пребывали в. Герате, и мы этого не одобрили, однако [тогда] было не до разговора. За то, что они содеяли, возмездие само придет к ним. Два: раза в неделю будет [происходить] разбор жалоб[161]. Собрание для разбора жалоб и двери дворца открыты для каждого, у кого есть жалоба. Надлежит прийти и без стеснения доложить ее, дабы оказано было полное правосудие. Помимо [собрания для] разбора жалоб, есть еще при дворе хаджиб Гази, сипахсалар, и еще другие есть доверенные [наши] люди, надлежит приходить к ним во дворец и в диван и рассказывать им про свои дела, дабы они сделали то, что надобно сделать. Мы дали указ, чтобы сегодня же осмотрели тюрьмы и сняли оковы с ног узников, чтобы спокойствие от прибытия нашего распространилось на все сердца. Впредь, ежели кто-либо пойдет по пути безрассудства и насилия, тот получит по заслугам».
154
Бейхак — округ в Нишапурской области Хорасана с административным центром Себзевар. Ибн. Фундук в Тарих-и Бейхак сообщает (л. 117а), что после смерти султана Махмуда Нишапур и Бейхак отказались читать хутбу на имя его сына Мухаммеда. Мухаммед отправил туда карательный отряд войск, который узнав в пути о приближении из Исфагана эмира Мас'уда, повернул обратно из Мервруда.
155
Автор в нескольких местах своей “Истории” упоминает существовавший обычай вызывать через служителей к выходу из дворца коня вновь пожалованного сановника, громко провозглашая его новую должность или новое звание.
159
Кази Са'ид Абу-л-Ала — глава старинного и могущественного рода Микали в Нишапуре и Б'ейхаке. Ибн Фундук в своей Та'рих-и Бейхак называет родоначальником этого дома Микала, сына Абдалвахида, якобы потомка Диваштича (пенджикентского дихкана), а этот в свою очередь являлся будто бы потомком сасанидского царя Вахрама V (Бехрам-Гура, 420—438). К подобного рода родословным надо, однако, относиться с большим сомнением, так как в те времена феодальная знать для подкрепления своих политических и экономических притязаний нередко пользовалась подложными генеалогиями. Ниже, на стр. 196—197, сказано, что Кази Са'ид был законоучителем Мас'уда и Мухаммеда.
160
Имеется в виду Абу Бекр Мухаммед б. Бу Бекр Исхак б. Махмашад. Каррамиййа — религиозная секта, основанная Абу Абдаллахом Мухаммедом, сыном Каррана, по которому она и получила свое название. В пору эмира Себук-тегина главой этой секты был Абу Бекр Исхак б. Махмашад (ум. 994 г.). Секта пользовалась покровительством Себук-тегина. Позднее неоднократно упоминаемый Абу-л-Фазлом Бейхаки Кази Са'ид Абу-л-Ала по настоянию халифа ал-Кадира побудил султана Махмуда запретить секту керрамитов. Сын Абу Бекра Исхака, Абу Бекр Мухаммед, официально отрекся от учения секты, а ее приверженцы стали подвергаться гонениям. Однако многие из них продолжали втайне исповедывать это учение.
161
*** Что в данном случае речь идет именно о разборе жалоб, подтверждается также словами Гардизи: *** Zainu'l-Akhbar, 95.