После смерти императора Юстиниана I (565), когда власть Византии в Италии рухнула под ударами варваров, главным образом лангобардов, в Риме и Центральной Италии возник вакуум политической власти. У византийских императоров не было ни сил, ни воли защищать Рим и Италию, лангобарды же не накопили еще достаточно сил для покорения этого края. В условиях вакуума власти и политического хаоса росло, опираясь на уже имеющуюся экономическую и морально-религиозную базу, политическое могущество пап; на рубеже античной эпохи и Средневековья, на стыке между Византией и германцами папство становилось ведущей политической силой Италии.
В 592 г. лангобарды вновь захватили Рим и устроили там побоище. Папа Григорий I, не получив помощи от экзарха, резиденция которого с 584 г. находилась в Равенне, сам предпринял попытку уладить отношения с лангобардами. В 593 г. Григорий I провел с ними успешные переговоры и, уплатив большую денежную сумму, договорился о перемирии. Однако политика папы, который действовал все более самостоятельно, встретила недовольство Византии (и Равенны), так что реального перемирия удалось достичь лищь в 598 г., после новых усилий, предпринятых папой. Эти события показывают: стремление папства к политической самостоятельности, так же как и намерение управлять (западной) церковью, не считаясь с волей светских государей, впервые получают такое явное выражение в годы понтификата Григория I. Недаром в письме византийскому императору Маврикию папа Григорий I говорил об Италии, страдающей от лангобардов: «Моя страна». Стремясь стать полновластным правителем Италии, Григорий пошел на конфликт с экзархом. Что же касается императора, то тот все еще рассматривал себя как единоличного хозяина Италии; папа открыто не отрицал верховенства императора, однако ситуация складывалась так, что в глазах населения Италии, да и в глазах лангобардов он уже занял его место.
Новая роль папства стала реальной лишь благодаря тому, что в эту бурную и крайне нестабильную эпоху папы сумели сосредоточить в своих руках, подчинить единому центру гигантские латифундии и должным образом организовать управление ими; владельцы передавали эту землю церкви, полагая выгодным отдать под защиту церкви себя и свои владения, стать вассалами церкви, вассалами папы. Получая в свое распоряжение земли, а значит, и огромные запасы зерна и продовольствия, а значит, и возможность воздействовать на жизнь множества людей, папы могли распространять свое влияние на всю итальянскую аристократию.
Благодаря всему этому к концу VI в. папа становится самым крупным сюзереном Италии. Patrimonium Petri (наследие Петра) в то время еще не представляло собой сплошную территорию: земли, относящиеся к нему, были разбросаны по пространству от Сицилии до Адриатики. Как сообщает де Местр, в конце VI в. папа Григорий I владел в общем и целом 23 поместьями в Италии, на островах, в Иллирии, Далмации и в других местах[37]. Расчлененные земли эти слились в зародыш единого государства прежде всего на территории Рима, Романьи и Пентаполя. К концу VI в. их суммарная территория достигала почти 85 000 квадратных миль, а годовой доход превышал шесть миллионов золотых марок. Правда, значительную часть папских владений в Италии захватили или опустошили лангобарды. (После лангобардского нашествия Северная Италия и в церковном, и в политическом отношении оказалась оторванной от Рима.) Ущерб, причиненный доходам папства, Григорий I восполнял за счет семейной собственности, но главным образом, конечно, за счет поместий, находившихся в Сицилии, Далмации, Иллирии, Галлии и Северной Африке. Обладая опытом управления крупными семейными поместьями, Григорий умел разумно организовать высокопроизводительную работу и в относительно далеких краях.
Управляющими такими крупными поместьями (dominium) он назначал своих хорошо подготовленных римских священников, за которыми устанавливался строгий надзор. Реорганизовав систему управления Patrimonium Petri (наследием Петра) в целом и отдельными поместьями в частности, Григорий – пускай хотя бы временно – положил конец некомпетентному вмешательству в его хозяйство местных епископов и потентатов-мирян. (В эпоху феодализма «управление» чужими поместьями тоже станет лакомой добычей феодальной аристократии.)
Доходы и продукция, получаемые от хорошо организованных богатых поместий, дали папе возможность заниматься благотворительностью, заботиться об Италии и Риме. Так, место государственной заботы о бедных (annona)[38] заняла diakonia[39] – церковная служба милосердия. Таким образом, в результате деятельности Григория был создан экономический потенциал папства, который стал базой его светской власти и фундаментом для будущего Папского государства. Папская служба милосердия обеспечила папе право решающего голоса в административных вопросах, связанных с Римом, а со временем он взял на себя и выполнение значительной части государственных функций. Это, в частности, выразилось в том, что именно при Григории народ Рима присвоил папе титул Pontifex Maximus[40]. Таким образом, результаты деятельности папы Григория I в сфере государственного строительства (он заложил основы церковного государства) создали базу для перехода к политическому универсализму.
39
Здесь – разного рода помощь немощным, больным и нищим, вплоть до учреждения странноприимных домов, во имя любви к ближнему (
40
Титул Pontifex Maximus в древности носил верховный жрец Рима, затем его присвоили себе римские императоры; начиная с Григория I (по другим источникам – со Льва I) этот титул носят папы римские. (