— Возможно, потому что я чародей.
Стью кивнул.
— Может быть, может быть.
— Что бы произошло, если?.. — я указал на останки привидения.
— Оно бы пожрало твои воспоминания, — спокойно сказал Стью.
Я задумался над этим на момент и почти мечтательно изучил останки.
— Даже не знаю. Я бы не отказался кое-что забыть.
Стью сунул заряженный пистолет обратно за пояс.
— Для теней память — это жизнь, хлеб насущный и сила. Мы и есть воспоминания, чародей.
— Эти образы в тумане, — сказал я. — Когда оно... умирало. Это были его воспоминания?
— Так точно. То, что от них осталось.
Стью переместился вперёд и присел над останками. Он протянул над ними руку ладонью вниз и сделал глубокий вдох. Спустя несколько ударов сердца, светящийся туман начал подниматься из останков привидения. Он протянулся по воздуху к груди Стью, влившись в неё, как вода в пруд. Когда это завершилось, он поднялся снова и выдохнул.
Что бы ни ударило привидение, оно состояло из той же субстанции, что и сэр Стюарт. Если призраки — это память...
— Пуля, — сказал я. — Ты сделал её из воспоминания?
— Естественно, — сказал он. Выражение его лица на мгновение наполнилось нежным, отдалённым сожалением. — Сильного. Когда-нибудь я превращу его в ещё одну пулю.
— Спасибо тебе, — сказал я. — За то, что помог.
— Должен признаться, я прикончил несчастную скотину не исключительно ради тебя, чародей. Ты представляешь собой лакомство для любого привидения. Новичок из мира живых, всё ещё несущий на себе прикосновение жизни, и полный под завязку свежими, неувядшими воспоминаниями. Привидение, которое тебя съест, станет гораздо сильнее — по-настоящему ужасным, свирепым существом. Таким, которое сможет угрожать миру живых так же просто, как и миру духов. Я не могу этого допустить.
— О, — сказал я. — Всё равно спасибо.
Стью кивнул и протянул мне руку. Я принял её, поднялся и сказал:
— Мне надо поговорить с Мортом.
Как только я это сказал, то увидел двух привидений, появившихся из темноты. Я посмотрел назад и увидел их ещё больше, дрейфующих лёгкими движениями и с обманчивой скоростью.
— Если ты пропустишь меня через порог Морта, я буду в безопасности от них, — сказал я, кивая на привидений. — Я не знаю, как защитить себя от них. Они меня убьют. И если это произойдёт, ты получишь своего привиденческого монстра.
— Нет, если я убью тебя первым, — спокойно сказал Стью, постукивая пальцем по рукоятке своего пистолета.
Я повернул голову чуть набок, разглядывая его, изучая лицо.
— Не-а, — сказал я. — Не убьёшь.
— Откуда тебе знать, призрак? — спросил он ровным голосом. Но не смог удержать улыбку в глазах.
— Я чародей, — сказал я, добавляя к своему голосу зловещий оттенок. — У нас есть способы.
Он продолжал молчать со строгим видом, но его глаза бегали. Я успокоился.
— И эти привидения приближаются.
Стью фыркнул и сказал:
— Привидения всегда приближаются.
Затем он выхватил пистолет и направил мне в грудь.
— Настоящим я беру вас в плен, покойный чародей. Держите руки на виду, следуйте всем моим устным инструкциям и всё пройдёт замечательно.
Я показал ему руки
— Ох, ладно, ладно.
Стью резко кивнул.
Глава четвёртая
Я последовал за Стью через переднюю дверь (проклятье, покалывание, ой) и на мгновение остановился на другой стороне, чтобы осознать этот факт. Только член семьи хозяина дома мог выдать приглашение, которое позволит нематериальной сущности преодолеть порог.
Итак, сэр Стюарт был практически семьёй в доме Морта. Если только он не был семьёй в буквальном смысле. Домашние призраки, в конце концов, как известно из истории, остаются с конкретной ветвью семьи. Мог ли быть Стью одним из предков Морта, присматривающим за своими потомками? Или у маленького эктоманта всегда была странного рода семья, о которой я никогда не знал?
Интересно. Будет разумным держать глаза раскрытыми.
Дом выглядел совсем иначе. То, что раньше было паршиво обставленной комнатой для сеансов, стало гостиной с диваном, козеткой[4] и удобными креслами. Я видел только часть дома, но в процессе прогулки с сэром Стюартом я обнаружил, что бывший ранее мрачноватым вертепом дом отремонтирован, обновлен, а кое-где и украшен. Стью провёл меня в комнату, бывшую частично библиотекой, частично офисом, в которой потрескивал огнём камин.
Мортимер Линдквист, похоже, наконец, смирился с неизбежным. Прежде я видел его носящим нелепый парик или с ещё более безобразным зачесом на голове, призванным скрыть лысину. Теперь впервые я увидел его в амплуа Чарльза Ксавье.