В XX веке произведения русских прозаиков переводятся на все основные восточные языки, входят в широкий читательский обиход в Индии, Китае, Корее, Японии, в арабских странах и Латинской Америке. В переводах и популяризации русского классического романа активно участвуют крупнейшие писатели этих стран, в том числе Лу Синь, Прем Чанд, Р. Тагор.[702]
При огромном воздействии русского романа в конце XIX и в начале
XX века на литературу всего мира неудивительно, что мимо творчества русских романистов не могли пройти нередко представители самых различных, иногда прямо противоположных литературных и общественно- политических направлений и группировок. Превращаясь в явление общеевропейской и мировой культуры, русский роман, как каждое крупное литературное явление, в специфических условиях каждой страны и эпохи воспринимался неодинаково; разные литературные школы и группировки осознавали его смысл и значение по — разному, извлекали из него для себя далеко не однородные уроки, раскрывали в своих высказываниях о русском романе различные пласты его идейного и психологического содержания. Вокруг оценки творчества русских романистов на Западе и вообще за рубежом зачастую вспыхивала острая литературная полемика, напряженная идейная и эстетическая борьба, в которой сталкивалась между собой передовая и реакционная литературно — эстетическая мысль. На творчество русских романистов, на их художественные принципы стремились по — своему опереться не только представители передовой гуманистической и демократической литературы, но и писатели идейно сложные, противоречивые, а нередко и прямо реакционные. Отсюда большая сложность и многообразие проблем, связанных с изучением судеб русского романа за рубежом, необходимость конкретного и точного анализа идейного и политического содержания различных откликов на русский роман, его многообразного влияния на творчество зарубежных писателей — рома- нистов.[703]
Как ни было значительно в конце XIX и начале XX века влияние русского романа на творчество романистов других народов, значение русского романа для прогрессивной культуры человечества в этот период было бы неверно сводить только к его воздействию на развитие мировой романистики. Не менее велико было значение русского романа для революционного движения, его влияние на формирование умов передовой демократической и Социалистической молодежи во всем мире. Эти стороны идейного и эстетического содержания русского романа получили отражение в отзывах о нем крупнейших деятелей международного революционного движения.
Изучая экономическую и социально — политическую жизнь России второй половины XIX века, К. Маркс наряду с русской экономической литературой и публицистикой уделил пристальное внимание «Евгению Онегину» Пушкина, произведениям Гоголя и Тургенева, сатирическим циклам Щедрина. В 1885 году Ф. Энгельс в письме к М. Каутской отметил идейные и художественные достоинства «превосходных» романов русских писателей[704] — достоинства, ставшие особенно ощутимыми для зарубежного читателя в последней четверти XIX века, на фоне многочисленных симптомов реакционного перерождения и упадка буржуазной культуры в капиталистических странах Западной Европы. Высокую оценку русскому роману, как великому, подлинно классическому литературному явлению, в следующий период дали Ф. Мерииг, Р. Люксембург, К. Цеткин, Г. В. Плеханов. Широкое и многостороннее освещение вопрос о мировом значении русской классической литературы в начале XX века получил в работах В. И. Ленина, в особенности в «Что делать?» и в гениальных Ленинских статьях о Толстом.
Наряду с творчеством Гоголя, Тургенева, Толстого, Достоевского, Щедрина с конца XIX века усиливается влияние на мировую литературу «Былого и дум» Герцена, «Что делать?» Чернышевского, «Записок революционера» П. А. Кропоткина, романов Степняка — Кравчинского и других художественных произведений русских писателей — демократов, в которых получили отражение идеалы русского революционного движения, образы его непосредственных героических участников. Особенно большое значение «Что делать?» Чернышевского, автобиографические произведения Герцена и Кропоткина, романы Степняка и других народнических революционеров имели на Западе для революционной молодежи, для тех писателей западных и южнославянских стран, стран Востока и США, которые в своем творчестве были непосредственно связаны с тогдашним революционным и социалистическим движением.
702
О воздействии русского классического романа на литературы Востока и Латинской Америки см. в следующих работах: И. Ю. Крачковский. Русско-арабские литературные связи. В кн.: И. Ю. Крачковский, Избранные сочинения, т. III, Изд. АН СССР, М. —Л., 1956, стр. 267–332; А. П. Баранников. Индийцы о русской литературе. В кн.: Советское востоковедение, т. VI, Изд. АН СССР, М. —Л., 1949, стр. 7—23; H. Т. Федоренко. Китайская литература. Гослитиздат, М., 1956, стр. 418–440; В. Лисица. Русская классическая литература в Китае. «Русская литература», 1959, № 4, стр. 204–215; К. Осэ. Русская литература в Японии. «Печать и революция», 1930, № 5–6, стр. 102–104; М. — А. Астуриас. Русская литература в странах Латинской Америки. «Культура и жизнь», 1958, № 3, стр. 46–49; H. Н. Арденс. Народы Востока и русская литература. «Ученые записки Арзамасского гос. педагогического института», вып. 3, 1958, стр. 60—106.
703
Различное с идеологической и эстетической точек зрения восприятие разными писателями и литературными группировками начала XX века, творчества русских романистов, борьба передовой и реакционной литературно — эстетической мысли в связи с оценкой русского романа за рубежом освещены в ряде исследований советских ученых. См.: Т. Мотылева. 1) О мировом значении Л. Н. Толстого. Изд. «Советский писатель», М., 1957; 2) Достоевский и мировая литература. В кн.: Творчество Ф. М. Достоевского. Изд. АН СССР, М., 1959; Ф. Я. При й м а. Начало мировой славы Л. Толстого. «Русская литература», 1960, № 4; А. Л. Григорьев. Достоевский и зарубежная литература. «Ученые записки Ленинградского гос. педагогического института им. А. И. Герцена», т. 158, 1958.