В этой книге бывшие солдаты рассказывают о том, как война на Востоке перешла в радикальную фазу, как солдаты пережили поражение под Москвой, как вера в командование постепенно гасла, как перед битвой под Сталинградом в пропагандистских листовках разоблачалась ложь и почему, несмотря ни на что, никто не допускал возможности отказаться от войны, считая это банальным дезертирством.
Военные преступления
Казалось бы, совсем недавно вопрос о преступлениях вермахта был досконально изучен. Однако ожесточенная дискуссия, разгоревшаяся в результате, потребовала дополнительных исследований. Их результат был неоднозначен. С одной стороны, оказалось, что соединения вермахта, прежде всего на Восточном фронте, причастны к большому числу преступлений против гражданского населения и солдат. С другой — было очень много немецких солдат, которые следовали велению собственной совести. Так что обобщения тут просто недопустимы. Согласитесь, понятия «некоторые», «многие», «все» в этой ситуации просто неприемлемы. Потому что многие не должны нести ответственности за происходившее, но некоторые в ответе за слишком многое. В то же время тех, кто не только знал о творившихся преступлениях, но и был к ним причастен, как минимум, слишком много. По самым консервативным оценкам, это порядка 5 % всех солдат вермахта. Так что только для Восточного фронта эта цифра составляла приблизительно 500 000 человек.
Так, скажем, необходимо упомянуть пресловутый «приказ о комиссарах», требовавший немедленно расстреливать пленных политкомиссаров Красной армии. Долгое время утверждалось, что этому указанию следовали только в исключительных случаях. На самом же деле анализ документов вермахта показал, что «приказ о комиссарах» исполнялся более чем в 80 % немецких дивизий.
Непосредственно из прослушивания разговоров между немецкими офицерами, находившимися в британском плену, стало очевидно, что вермахт причастен как к военным преступлениям против гражданского населения Советского Союза, так и к массовым смертям военнопленных. В том числе и к холокосту: генералы одинаково откровенно рассказывали об эвтаназии, расстрелах заключенных и убийствах евреев. На основании этих разговоров можно сделать неоспоримый вывод, что груз военных преступлений лежит не только на С С, но и на вермахте.
Но тем не менее были и те, кто избегал выполнения преступных приказов. Такие, как, скажем, обер-лейтенант Хорст Дроссель, о котором пойдет речь ниже. Их пример показывает, что, несмотря ни на что, всегда есть простор для проявления человечности. Это — незаметные герои преступной войны.
Сопротивление в мундирах
После 1933 года армия осталась единственной силой, способной противостоять национал-социалистическому режиму. Поэтому, несмотря на существование других групп и форм сопротивления, только оппозиция, родившаяся в рядах вермахта, могла иметь хоть какой-то успех.
Немногочисленных представителей военного сопротивления объединяло убеждение, что национал-социалистическое государство безнравственно и преступно, и если Адольфа Гитлера не удастся устранить, Германию неизбежно ожидает катастрофа. Впрочем, многие будущие заговорщики поначалу с восторгом служили диктатору. И некоторые из них сами были вовлечены в истребительную войну. Хотя при этом такие крупные военачальники, как Эрих Гепнер[10]или Карл Генрих Штюльпнагель[11], в своих приказах по армии шли наперекор антисемитским циркулярам командования вермахта. И офицеры штаба, такие, как, например, Хеннинг фон Тресков[12]или Филипп фон Безелагер[13], тоже бывшие звеньями национал-социалистической системы уничтожения, разочарованные покорностью фельдмаршалов и генералов перед лицом творящихся преступлений, брали инициативу на себя и делали соответствующие выводы. Так что во главе Сопротивления в результате оказались не высшие чины, а офицеры.
Те, кто в конце концов решился покончить с обезумевшим психопатом и закончить войну своими силами, были заговорщиками-одиночками, руководствовавшимися отнюдь не волей народа, а собственным чувством долга. Они осознавали, что противостояние фюреру не встретит понимания ни в рядах вермахта, ни в народных массах, но при этом считали, что их нравственный долг — показать миру, что не все в Германии подвержены воцарившемуся там преступному безумию. Сопротивление среди военных не ограничивалось действиями представителей офицерского корпуса. Оно имело множество проявлений: военнопленным позволяли бежать, приказы исполнялись спустя рукава, переиначивались и даже игнорировались. Нет, открыто не подчиняться приказам решались немногие. Но десятки тысяч солдат — особенно в самом конце войны — дезертировали из армии[14], прекрасно понимая при этом, что того, кто будет схвачен, ждет смерть: к тому времени гитлеровский режим вел войну против своих же подданных, отказывающихся ему подчиняться.
10
Гепнер Эрих (1886–1944) — генерал-полковник вермахта (1940). В армии с 1905, участник Первой мировой войны. После поражения
23В
Германии оставлен в рейхсвере. С 1933 начальник штаба 1-го военного округа (Кенигсберг). С 1935 командир 1-й легкой бригады в Вуппертале. В 1938 принял от Гудериана командование 16-м армейским корпусом. Участвовал в Польской и Французской кампаниях, отличился при Шарлеруа, на Сомме, при Нойоне и др. С 1941 командовал 4-й танковой группой, переброшенной к июню 1941 на советско-германский фронт. Действуя в составе группы армий «Север», вел наступление на Ленинград, затем был переброшен под Москву. 7 октября взял Вязьму и завершил окружение 55 советских дивизий. Вскоре части его армии достигли северных пригородов Москвы. В 1942 после поражения германских войск под Москвой заменен генералом Руоффом, лишен звания и уволен из армии без права ношения мундира. Еще с 30-х годов связанный с антигитлеровским заговором в вермахте, стал после увольнения играть в нем активную роль: в случае успеха переворота Гепнер должен был стать военным министром. После провала июльского заговора 1944 арестован, приговорен Народной судебной палатой к смертной казни и повешен.
11
Штюльпнагель, Карл Генрих фон (1886–1944) — генерал германской армии, главнокомандующий оккупационными войсками во Франции. С ноября 1938 по июнь 1940 был оберквартирмейстером Генерального штаба сухопутных войск. Председатель германо-французской комиссии по прекращению боевых действий. С начала вторжения в Советский Союз и до октября 1941 командовал 17-й армией. С февраля 1942 по июль 1944 —командующий германскими войсками во Франции, где стал участником заговора высших армейских чинов против Гитлера. По сигналу заговорщиков подчиненные Штюльпна-геля арестовали в Париже свыше 1200 высокопоставленных сотрудников гестапо и СС, не столкнувшись с каким-либо сопротивлением. После того как из Берлина пришло известие, что заговор провалился, Штюльпнагель попытался застрелиться, но остался в живых. 30 августа 1944 он был повешен во дворе берлинской тюрьмы Плетцензее.
12
Тресков, Хеннинг фон (1901–1944) — генерал-майор германской армии (1944). В 1917 вступил добровольцем в рейхсвер, сражался на Западном фронте. В 1919 член Добровольческого корпуса. В 1919 демобилизован, учился на банковского клерка, изучал право, работал биржевым маклером. В 1924 зачислен лейтенантом в 9-й пехотный полк (Потсдам). Приветствовал приход к власти нацистов, но после «Ночи длинных ножей» дистанцировался от нацизма и вскоре стал активным противником режима. В 1936 окончил Военную академию.
С 1936 служил в Оперативном управлении Генерального штаба. Во время Польской кампании — офицер в штабе пехотной дивизии. В 1940 участвовал в кампании против Франции в составе штаба гене-рал-фельдмаршала Герда фон Рундштедта. В 1941 в чине полковника направлен на советско-германский фронт в состав штаба группы армий «Центр». Выступал против начала войны с СССР, против карательных действий СС и др. Занимал посты командира полка, начальника штаба 2-й армии (с ноября 1943), начальника штаба группы армий «Центр». Начиная с 1942 готовил убийство Гитлера. Один из главных организаторов попытки покушения на Гитлера в Смоленске 13.03.1943. Узнав о провале попытки переворота 20 июля 1944 в Берлине, вышел на ничейную полосу и покончил жизнь самоубийством, сымитировав гибель в бою.
13
Безелагер, Филипп Фрайхер фон (род. 1917) — подполковник германской армии, с 1942— участник заговора против Гитлера. Именно он в 1944 доставил заговорщикам бомбу, взорвавшуюся в бункере фюрера. Единственный оставшийся в живых участник июльского заговора.
14
Здесь нужно понимать, что представляли собой для рядового немца понятия верности, присяги, субординации. Нация, на протяжении столетий ведущая непрекрашающиеся войны, выработала особый менталитет: эти понятия приобрели статус священных, незыблемых. Нарушить присягу, дезертировать — было просто немыслимо. То, что в конце войны подобное тем не менее происходило, причем довольно часто, свидетельствует о полном распаде идеологии, об утрате доверия не просто к Адольфу Гитлеру, а к государству вообще.