Константинопольские богословы в обстановке обостренной религиозной борьбы ограничивались практическими задачами — полемикой и дисциплинарными вопросами — и не пытались создать такой же обобщающий труд, как «Источник знания». Впрочем, и среди них было немало образованных людей: патриархи Тарасий, Никифор, Иоанн Грамматик, диакон Игнатий, славившийся знанием Гомера, Еврипида и Платона. Игнатий учился у Тарасия и лекции своего учителя отдавал в переписку лучшим писцам[182]. Одно время с Игнатием был близок Иоанн Грамматик, иконоборческий политический деятель, известный своей ученостью. Само прозвище Иоанна — «Грамматик» подчеркивает это. Его называли также Леканомантом («предсказателем»), так как он производил какие-то опыты, дававшие современникам повод считать, что он занимается черной магией.
Богословское влияние испытали в ту пору и другие науки, прежде всего история. Оба важнейших исторических сочинения того времени — Феофана и Никифора пронизаны монашеской идеологией и полны легенд, часто невероятных. Изложение событий ведется по годам; описание чудесных явлений подчас оттесняет описание человеческой деятельности, ибо в чудесных явлениях авторы видят отчетливое выражение божественной воли.
Широко распространяются в эту пору краткие хроники, излагающие в самых общих чертах историю от Адама и библейских патриархов. Они были рассчитаны на малообразованного читателя, знакомя его с библейскими преданиями и с поучительными эпизодами всемирной истории.
О естественных науках того времени мы знаем очень мало. Во второй половине VII в. византийская алхимия создала греческий огонь, но после этого мы ничего не слышим о ее успехах. Возможно, что в VIII–IX вв. был составлен свод алхимических сочинений более ранних авторов, известный по рукописям X столетия[183].
По-видимому, несколько замирает разработка медицинских проблем[184], но какие-то медицинские школы продолжали существовать, и известно, что грек-врач принимал участие в основании Салернской медицинской школы[185]. В правление Феофила некий врач Лев, получивший прозвище врача-мудреца, написал компилятивный «Обзор медицины». Его современнику, монаху Мелетию, принадлежало сочинение (ныне утерянное) о строении человеческого тела[186].
Крупнейшим ученым, стоящим уже на грани следующего периода, был Лев, получивший прозвище, «Математика»[187]. Он родился в начале IX в. и дожил до 869 г. Свое образование Лев завершил на острове Андросе, где изучал риторику, философию и математику под руководством какого-то учителя, чье имя нам неизвестно[188]. Можно только строить догадки, почему Лев оставил Константинополь и отправился на остров, который в IX в. был полузаброшенным обиталищем монахов и беглых стратиотов.
Слава Льва была так велика, что халиф собирался пригласить его к себе. В 840 г. Лев был поставлен фессалоникским архиепископом, но низложен сразу же после смерти Феофила.
С именем Льва связаны два изобретения: система световой сигнализации, с помощью которой сообщалось во дворец о событиях, происходивших в халифате, а также приводимые в движение водой статуи (рычащие львы, поющие птицы), которые украшали приемную залу Большого дворца. Огромное значение имело применение Львом букв как арифметических символов[189] — таким образом, он по существу заложил основы алгебры.
Лев был широко образованным человеком. Его библиотека содержала книги Птолемея, Архимеда, Евклида, философов Платона, Порфирия, Прокла и многих других. Он составил медицинскую энциклопедию, включавшую выписки из старых книг[190]. Наконец, он писал стихи.
Светские интересы и обширные познания Льва Математика раздражали фанатичных монахов, и они объявили его тайным язычником, что, по-видимому, не соответствовало действительности.
Важным фактом в истории византийской культуры начала IX в. является возникновение минускула, нового типа книжного письма на пергамене, сменившего древнее книжное письмо — унциал.
Возникновение минускула было подготовлено развитием письма в литературных папирусах предыдущих веков. Немало способствовало появлению минускула и завоевание Египта арабами в середине VII в., в результате чего в Византию перестал поступать древний писчий материал — папирус. Это обстоятельство, несомненно, усилило нехватку писчего материала и повысило его цену. Унциал — письмо, как правило, крупное, в котором буквы стоят раздельно, — был не экономичен, и потому начались попытки применения курсива для написания книг; византийский минускул представляет собой именно регуляризованный курсив. Процесс становления минускула, с одной стороны, скрыт от современных исследователей отсутствием памятников, а с другой — еще недостаточно прослежен по папирусам литературного содержания. Однако известно, что выработка нового типа книжного письма, как правило, более мелкого, связанного и широко применяющего лигатуры (т. е. более экономичного по сравнению с крупным унциалом) была заслугой монахов Студийского монастыря. В типике этого монастыря, составленном Феодором Студитом, одним из образованнейших людей своего времени, среди прочих наставлений указаны правила поведения писца и правила для книгохранителя (т. е. библиотекаря), которому вменялось в обязанность содержать книги в порядке.
183
М. Веrthеlоt. Collection des anciens alchemistes grecs, 2-е livraison. Paris, 1888, p. V sq.
185
F. Garrison. An Introduction to the History of Medicine. Philadelphia, 1929, p. 147 f.
187
См. о нем Е. Э. Липшиц. Очерки…, стр. 338–366; В. Неmmerdinger. Etude sur l'histoire du texte de Thucidide. Paris, 1955, p. 35–39; C. Mango. The Legend of Leo the Wise. — ЗРВИ, 6, 1959.
188
Им считали Михаила Пселла Старшего, но это предположение не имеет никаких оснований (F. Fuсhs. Die hoheren Schulen…, S. 18, Anm. 7).
189
K. Vоgel. Buchstabenrechnung und indische Ziffern in Byzanz. — «Akten des XI. Internationalen Byzantinisten-Kongresses». Munchen, 1960.