Измена постоянно кружила вокруг царских палат. В 782 г. арабы опять предприняли нападение на римские земли, причем действовали большими силами и в разных направлениях. Полководец Лаханодракон потерпел поражение, причем из 30 тыс. войска римляне потеряли почти 5 тыс. солдат. Царица направила на театр боевых действий придворного сановника Антония с сильными легионами, но военачальник вукеллариев, некто Татцатий, перебежал к арабам из ревности к положению нового царского фаворита Ставракия, евнуха и патриция.
Помимо Татцатия, перешел на сторону врага и упоминавшийся выше Елпидий. В этом же году императрица направила сильное войско с флотом под руководством деятельного патриция Феодора, евнуха, против мятежных сицилийских солдат. Елпидий упорно сопротивлялся, хотя потерпел несколько поражений от имперских войск, а затем вместе с комитом Никифором переплыл в Африку и принял власть Арабского халифа. Сам по себе Елпидий был безынтересен мусульманам, но они попытались использовать изменника для организации внутренних беспорядков у греков. Неясно, на каком основании, но арабы признали того Римским императором и вручили знаки царской власти — пурпурные сапоги и скипетр. Однако в целом мусульмане не сумели эффективно использовать эти благоприятные обстоятельства и советы перебежчиков и в итоге заключили с греками мирный договор, хотя и бесславный для византийцев.
783 г. принес византийцам победы: пользуясь спокойствием на сирийской границе, царица направила Ставракия с войском на славян. Греческая армия прошла через Фессалоники в Элладу, проникла в Пелопоннес и возвратилась домой с громадной добычей и множеством пленных врагов. За этот успех св. Ирина жаловала Ставракия триумфом на ипподроме.
В мае 784 г. св. Ирина с 14-летним императором Константином VI и с армией направилась во Фракию, где заложила новый город Иринополис. Пока цари находились в походе, 31 августа того же года Константинопольский патриарх Павел снял с себя титул архиерея столицы и, не спрашивая императоров, принял схимничество в обители Флора. Когда св. Ирина прибыла к нему и спросила, почему он это сделал, монах скорбно ответил, что, став патриархом по приказу царя, он, как первоиерарх столичной кафедры, оказался отгороженным от всей Кафолической Церкви. Теперь же наступил предел и его терпению, и он отправляется в монастырь замаливать грехи.
Используя этот случай, царица направила к бывшему патриарху самых близких сановников, которым св. Павел напрямую заявил: «Если не будет Вселенского Собора и не исправится погрешность среди нас, то вам не иметь спасения». Вскоре после этого схимник умер, но его слова глубоко запали в души современников. Нужно представить себе, как мыслили византийцы, чтобы понять, насколько близко они восприняли слова о грядущем ответе за ересь. После этого, вольно или невольно, вновь повсеместно разгорелись дискуссии об иконах[187].
Едва ли со стороны св. Ирины было разумным не использовать выпавший шанс и не сделать попытку восстановить иконопочитание. Посоветовавшись со святым Тарасием, своим личным секретарем, царица оценила свои шансы созвать Вселенский Собор — без него никакая реставрация иконопочитания была принципиально невозможна. Это в Риме могли думать, что для упразднения иконопочитания вполне достаточно церковной констатации факта неправославности Собора 754 г. Но в Константинополе были твердо убеждены в том, что отменить Собор, созванный императором, можно только таким же Вселенским собранием, организованным царской волей.
Насколько трудна была поставленная задача для св. Ирины? Ведь помимо сугубо церковных вопросов, ей нужно было поднять престиж своей власти — в противном случае ни о каком Вселенском Соборе нечего было и думать. Вот почему императрица расторгла договор с арабами и в 785 г. начала военные действия, имея немалый успех. Правда, первое нападение не принесло громких побед — более того, как утверждали арабы, они смогли с уроном отбить неприятеля. Но уже в 786 г. византийцы захватили город Адат, расположенный в Германикее, который арабам пришлось возвращать с большими потерями. А затем, как будто капризная судьба решила наказать сарацин, греки брали один город за другим, в том числе далекий Тарс, который удалось вернуть только после того, как военачальник Абу Сулейман Фарадж по прозвищу Турок прибыл к его стенам с большой армией. Максимум, что оставалось делать арабам, — срочно возводить новые укрепленные пункты на сирийской границе[188].