Заместитель лейтенанта, Линч, стоял рядом с Бернсом, который набивал трубку. У Бернса были толстые ловкие пальцы, и он уминал большим пальцем табак, не глядя на своих людей.
Карелла смотрел на него. Карелла уважал лейтенанта и восхищался им, хотя многие называли Бернса «старым чертом». Карелла знал полицейских, работающих на участках, где безголовые начальники правили методом кнута. Плохо было бы работать с тираном. Бернс был на своем месте, он был хороший и умный полицейский, и Карелла приготовился внимательно слушать, хотя лейтенант еще не начал говорить.
Бернс чиркнул спичкой и зажег трубку. Он производил впечатление человека, который никуда не торопится и собирается выпить рюмочку после сытного обеда, но его круглая голова работала с лихорадочной быстротой, а каждый мускул трепетал от гнева при мысли о гибели одного из лучших работников.
— Не нужно болтовни, — заговорил он внезапно, — просто идите и поймайте мерзавца. — Он выпустил клуб дыма и отогнал его широкой короткопалой рукой. — В газетах пишут: полицейские ненавидят тех, кто убивает полицейских. Это закон джунглей. Закон выживания. Но если газетчики думают, что тут дело в мести, то это чепуха. Мы не можем позволить убивать полицейских, потому что полицейский — это символ закона и порядка. Если разрушить символ, улицы захватит зверье. У нас и так достаточно зверья на улицах.
Я хочу, чтобы вы нашли убийцу Риардона, но не потому, что Риардон работал в этом участке, и даже не потому, что Риардон был хорошим полицейским. Я хочу, чтобы вы нашли этого ублюдка потому, что Риардон был настоящим мужчиной и очень хорошим человеком.
Работайте, как умеете, вы знаете свое дело. Докладывайте мне обо всем, что узнаете из картотек, и обо всем, что узнаете на улице. Но найдите его. Это все.
Лейтенант вернулся в свой кабинет вместе с Линчем, а некоторые из сотрудников подошли к картотеке под названием «modus operandi»[12] и начали собирать информацию о преступниках, применяющих кольты 45-го калибра. Другие занялись Большой картотекой, где значились все известные преступники участка, в поисках грабителей, которые когда-либо могли привлечь внимание Майка Риардона. Третьи начали работать с картотекой «Привлекавшиеся к уголовной ответственности», методично перебирая карточки и выявляя каждого осужденного на участке, отмечая отдельно все дела, которые вел Майк Риардон. Фостер вышел в коридор и сказал задержанному, чтобы тот убирался вон и вел себя тихо. Остальные полицейские вышли на улицу, и среди них Карелла и Буш.
— У меня от него зуд, — сказал Буш. — Он думает, что он Наполеон.
— Он хороший человек, — сказал Карелла.
— Во всяком случае, он так думает.
— У тебя ото всего зуд, — сказал Карелла. — У тебя трудный характер.
— Я тебе только одно скажу, — ответил Буш, — я себе заработаю язву на этом проклятом участке. Раньше у меня все было гладко, но с тех пор, как меня сюда назначили, я зарабатываю себе язву. Что ты на это скажешь?
По поводу язвы Буша можно было сказать многое, и ничего из сказанного не имело бы отношения к участку. Но теперь Карелле не хотелось спорить, и он промолчал. Буш угрюмо кивнул.
— Я хочу позвонить жене, — сказал он.
— В два часа ночи? — удивленно спросил Карелла.
— Ну и что? — осведомился Буш. Он вдруг стал враждебным.
— Ничего. Конечно, позвони.
— Я просто хочу проверить, — сказал Буш и тут же добавил: — Отметиться.
— Конечно.
— Это дело у нас не на один день.
— Верно.
— Что, нельзя позвонить ей и предупредить?
— Слушай, ты хочешь ссориться? — спросил, улыбаясь, Карелла.
— Нет.
— Тогда иди, звони жене и отстань.
Буш упрямо кивнул. Они стояли у кондитерской на Кальвер-стрит, кондитерская была открыта, и Буш зашел туда позвонить. Карелла остался снаружи, спиной к прилавку у входа.
В городе было очень тихо. Высотные дома втыкали чумазые пальцы в небесную гладь. Иногда загорался свет в ванной, как зрячий глаз на слепом лице здания. Мимо кондитерской прошли две девушки-ирландки, их высокие каблуки громко стучали по асфальту. Карелла бросил беглый взгляд на их ноги и тонкие летние платья. Одна из девушке бесстыдно подмигнула ему, потом обе захихикали, и он без всякой причины вспомнил что-то о задранных юбках ирландской девушки, потом его мысль определилась, и он понял, что это воспоминание о чем-то прочитанном. Ирландские девушки… «Улисс»?[13] Боже, до чего трудно было одолеть эту книгу со всеми ее ирландскими девушками и так далее. Интересно, что читает Буш? Буш слишком занят, чтобы читать. Слишком занят тем, что беспокоится насчет своей жены. Господи, до чего беспокойный человек!
13
«Улисс» — роман английского писателя Джеймса Джойса (1882–1941), ирландца по происхождению.