— Какъ городу стоять безъ острога?.. Безъ острога какъ можно!.. Нельзя.
— Гдѣ же острогъ?
— А вотъ гдѣ! отвѣчалъ онъ, указывая на одно отдѣленіе дома:- вонъ видишь, гдѣ окна съ рѣшотками.
Гляжу: точно окна съ рѣшотками; прохожу мимо — арестанты выглядываютъ… Точно я въ городѣ!.. Одно еще меня смущаю: какъ острогъ можетъ помѣщаться въ домѣ, а не въ замкѣ извѣстной архитектуры?
Иду еще улицею — вижу, и направо кабакъ и налѣво кабакъ; дальше, налѣво кабакъ, направо два кабака; глянешь въ переулокъ — и такъ кабаки… вездѣ кабаки!.. Въ Красномъ Яру человѣку, захотѣвшему выпить, стоитъ пройдти шаговъ двадцать (дальнее разстояніе) и онъ можетъ найдти вывѣску Продажа питей.
Для кого же эти кабаки? Вѣроятно, есть же въ городѣ люди и много людей, и людей пьющихъ, когда столько столь выразительныхъ вывѣсокъ. Зашелъ въ одинъ кабакъ, — торгуютъ жилъ съ жидовкой; захожу въ другой — жидовка съ жидомъ; въ третій — жидъ съ любовницей… Увы!.. любовница оказались русской-православной, за что, однакожъ, порицается русскими православными не русская любовница, а любовникъ жидъ.
— Для чего у васъ столько кабаковъ? спрашиваю я молодую шинкарку жидовку.
— Народъ пьетъ.
— Какой народъ? Да народу я не видалъ.
— Какъ не видалъ?
— Гдѣ же народъ?
— Ступайте на базаръ — такъ и народъ увидите… Какъ народу въ городѣ не видать!..
— Гдѣ у васъ базаръ?
— Ступайте вотъ въ эту улицу налѣво, такъ и дойдете до нашего базара.
Пошелъ въ показанную улицу — никакого базара и признаковъ не замѣтилъ!..
— Позвольте васъ спросить: гдѣ базаръ? спросилъ я виновника, возвращавшагося со службы.
— Да вотъ, отвѣчалъ онъ, указывая на заборъ.
— Гдѣ?
— Вотъ… Вотъ…
Тогда я замѣтилъ, что у забора стоятъ какія-то подмостки, кто-то въ родѣ очень грубо-сдѣланнаго высокаго стула безъ крыши.
— Это базаръ? спросилъ я.
— Да-съ.
Я не зналъ, что и подумать.
— Какъ базаръ?
— Рано утромъ или вечеромъ на эти подмостки кладутъ доски, на доски кладутъ говядину, рыбу, баранину и торгуютъ.
— Всякій день это бываетъ?
— Нѣтъ!.. Какъ можно!..
— По какимъ же днямъ бываетъ базаръ?
— Дней не положено, а какъ случится.
— Какъ же я узнаю?..
— Помилуйте! какъ не знать? Вотъ и теперь всѣ знаютъ, кто Ахметка завтра бьеть бычка. Всѣ уже и спѣшатъ купить; не успѣли — всю говядину расхватаютъ… Пойдешь и вернешься ни съ чѣмъ, — базаръ кончился.
— Рыбу, баранину продаютъ ли?
— Какъ случится: когда продаютъ, а когда и нѣтъ.
— Тогда какъ же?
— А тогда ужь какъ знаете… Да что говорить, прибавилъ онъ:- у насъ часто и хлѣба купить нельзя; ни за какія деньги не купишь.
— Это отчего?
— Хлѣбникъ одинъ; запьетъ, — ну, недѣлю, двѣ и пей чай безъ хлѣба!.. Пошлешь за хлѣбомъ, а вамъ вмѣсто хлѣба — „хлѣбникъ запилъ!“ [3].
— Чай-то можно и безъ хлѣба пить, а какъ же обѣдать безъ хлѣба?
— Къ обѣду хлѣбникъ не печетъ такого хлѣба… Чернаго, калача не печетъ.
— Гдѣ же покупаютъ?
— Всякъ себѣ дома печетъ.
— Ну, а кожу понадобится?
— У шабровъ [4] займетъ.
— А пріѣзжій?
— Вамъ надо?.. Походите по дворамъ; можетъ кто и продастъ вамъ.
Я недовѣрчиво посмотрѣлъ на него. Мы раскланялись съ нимъ и разстались.
Осмотрѣлся кругомъ; вижу, четыре-пять лавокъ съ разнымъ товаромъ, въ каждой лавкѣ: и съ чаемъ, и съ садомъ, и съ краснымъ товаромъ, кожами, кофе, мыломъ, желѣзными, деревянными лопатами, чайниками, чашками… Заглянулъ въ лавки; въ однѣхъ купцы, большею частію армяне, за прилавкомъ дремлютъ, въ другихъ на прилавкахъ спятъ.
Тутъ, же около и между лавокъ близь десятка кабаковъ, въ одномъ домѣ даже два кабака…
Дождался вечера, собственно говоря не вечера, а часовъ четырехъ пополудни, и опять пошелъ на базаръ. Базаръ нѣсколько измѣнился: на двухъ подмосткахъ были наложены доски, на доскахъ лежалъ десятокъ-другой стерлядей, сазановъ; тутъ же свою заборовъ помѣщалось нѣсколько торговокъ съ тѣмъ же товаромъ.
— Что стоитъ стерлядь? спросилъ подошедшій къ торговкѣ чиновникъ указывая на аршинную стерлядь.
— Просить лишняго не для чего, затараторила торговка:- мы безъ запроса!.. Тридцать копѣекъ дайте… сами видите, какая стерлядь…
— Ты бы монета [5] просила! иронически проговорилъ чиновникъ.
— Зачѣмъ монетъ!.. Мы просимъ, что слѣдуетъ… Сами видите!..
— Вижу, вижу!.. Да ты говори толкомъ.
— Сами видите: стерлядь икряная!..
— Что жь, что икряная!..
— Одной икры больше фунта будетъ!.. Какъ можно тридцати копѣекъ не дать?