С Книда происходил и один из крупных врачей-практиков, служивший лейб-медиком у Антигона Гоната (320—239). Это тот Аристоген, о деятельности которого около 276 г. мельком упоминают источники[209].
Значительную роль играли Афины, как центр многих наук, в том числе и медицины. Здесь обучался в юности у последователей Аристотеля Эрасистрат, прошедший затем учение в медицинской школе Коса.
Эрасистрат достиг большой известности, особенно тогда, когда переселился в Александрию. Это был талантливый врачеватель, осторожный в методах лечения. Его большой вклад в медицинскую теорию был разносторонен[210]. Так, он обратил внимание на факторы механического порядка в органических процессах (например, мускульная работа по продвижению пищи в организме). Эрасистрату принадлежит также установление разницы между венами и артериями и ряд важных наблюдений над кровообращением. Его труды произвели большое впечатление, судя по отзыву Плиния и по вниманию к его трудам Галена (ок. 129-199).
Ученые, обращающие внимание на александрийский период деятельности Эрасистрата, иногда склонны не придавать должного значения его длительной подготовки у себя на родине, в Элладе[211]. Между тем формирование Эрасистрата как врача происходило в Греции, в Египет он прибыл уже известным ученым.
Следует отметить, что Эрасистрат принадлежал к семье, многие члены которой славились своими медицинскими познаниями. Его отец, Клеомброт, служил лейб-медиком у Селевка I Никатора (312—280) и, по-видимому, пользовался большим доверием царя. В трудах поздних историков (Плутарха и др.) сохранился рассказ о том, что Клеомброт излечил царского сына, будущего Антиоха I, за что получил огромное вознаграждение в 100 талантов. Большинство источников приписывает это исцеление сыну Клеомброта Эрасистрату. Однако уже М. Велльманн обратил внимание на версию Плиния, который называет врача Клеомброта с Кеоса[212]. Сопоставив этот рассказ с данными о жизни Эрасистрата, М. Велльманн пришел к убедительному выводу, что в данном случае успех отца был перенесен некоторыми авторами на его более известного сына[213]. Второй сын Клеомброта, Клеофант, был также врачом.
Эти сведения показывают, что Эрасистрат мог получать медицинские познания от отца, а возможно, и от дяди по матери, врача Медия[214].
Достойно внимания то обстоятельство, что Клеомброт и Эрасистрат вошли в античную традицию как граждане Кеоса. Даже Страбон, бегло упоминая город Юлиду на Кеосе, отмечает, что она была родиной врача Эрасистрата[215].
Сохранил свой этникон и Герофил, уроженец Халкедона, работавший в Александрии в первой половине III в. Герофил также учился у Праксагора Косского и стал одним из ведущих медиков догматической школы. Выдвинутые им новые положения обогатили различные разделы медицины: анатомию, неврологию, офтальмологию, диэтетику и фармакологию. С именем Герофила связано первое в науке детальное и систематическое исследование человеческого пульса, и он был первым медиком, указавшим на значение пульса для постановки диагноза[216].
Эрасистрат и Герофил получили большое признание у Птолемеев, а их учеников и последователей даже называли: врачи герофильские и врачи эрасистратовские[217]. Таким образом, достижения эллинской науки распространялись в соседних странах[218].
Обычай указывать родной полис того или иного врача соблюдался не только в силу общепринятой в Элладе практики называть человека по месту его рождения и гражданства. При многочисленности врачей этникон помогал уяснить, о каком именно враче идет речь.
Помимо упоминавшихся крупных центров одаренные врачи появлялись и в других полисах, и слава о них распространялась по ближайшей округе. Эти работники передавали свои знания и свое имя преемникам, сыновьям или ученикам, так что в местных хрониках нередко сохранялись рассказы об их искусстве.
Например, в городе Айгиале на острове Аморгосе уже в середине IV в. известна семья врачей, именовавшаяся Асклепиадами[219]. Надгробие Асклепиада Майандрия рассказывает, что он уберег от смерти многих людей, измученных болезнью. Высокое искусство свое он унаследовал от отца, также именовавшегося Майандрием. Как отметил уже Л. Политис, передача имени прославленного врача его сыну и преемнику по профессии имела значение для создания и поддержания авторитета медика следующего поколения. По-видимому, жители Аморгоса ставили Майандрия старшего много выше его сына, которого оценивали как наследника знаний отца. Примечательно, что в хвалебной эпитафии сына не было сказано, что Майандрий младший умножил доблесть отца.
211
Эта ошибка присуща Г. Ллойду, очень бегло касающемуся событий доегипетского периода жизни Эрасистрата. Напротив, М. Велльманн в своей обстоятельной статье об Эрасистрате (RE, s. v.) уделил должное внимание сведениям традиции о самом Эрасистрате и его семье.
214
Жена Клеомброта Кретоксена была сестрой известного врача Медия (Wellmann Μ. Op. cit.).
218
Судя по замечанию Плиния о неблагоприятной судьбе направления герофилистов: Deserta deinde et haec secta est: quoriiam necesse erat in ea litteras scire (Plin. NH, XXIX, 5), эта группа медиков большое значение придавала чисто книжному знанию. Только так можно понять необходимость «знать науки», о которой говорит Плиний.
219
Πολίτης Α. Δύο επιτύμβια επιγράμματα έκ Αμοργού. — ?Αρχ. 5Εφ., 1953—1954, II (1958), σ. 27—29; Peek W. Griechische Grabgedichte. В., 1960, S. 76, Ν 82.