О сроках учения точных данных для эллинистического периода нет. Несомненно, что обучение длилось достаточно долго, так как ученики врача не только изучали теорию, но и ассистировали своему учителю. В трудах, вошедших в Корпус Гиппократа, встречаются указания на ряд процедур, которые врач-учитель поручал своим ученикам[290].
Как и раньше, весьма распространенным было воспитание будущего врача его собственным отцом или другим родственником, специалистом-медиком. В таком случае можно полагать, что учение начиналось еще в отроческие годы. Тенденция к наследственной передаче профессии была весьма сильна у греческих медиков. Она выражалась даже в том, что сын получал имя отца (в отличие от принятого обычая давать имя деда)[291], — видимо, уже при рождении ребенка отец предназначал ему свою профессию[292].
Но самое яркое выражение принцип наследования медицинской профессии получил в существовании и процветании объединения Асклепиадов, считавшихся потомками Асклепия. Генеалогия Асклепиадов возводилась к сыновьям бога, Махаону и Подалирию, которые, согласно традиции, получили от отца знание искусства врачевания и передали его своим детям[293]. С течением времени род Асклепиадов стал признанным авторитетом в области медицины. Примечательно, что Сократ и Платон согласны в том, что Асклепиады отличаются тонким умом, причем в словах Платона таится даже легкий намек на их хитроумие[294].
Авторитет названной медицинской ассоциации неизмеримо возрос благодаря деятельности Гиппократа, принадлежавшего к Асклепиадам. Этот уроженец Коса, его сыновья Фессал и Дракон и его ближайшие ученики подняли медицину на высшую ступень. Созданная ими в конце V в. система врачевания и обучения лекарскому делу в последующие столетия неуклонно развивалась, свидетельством чему являются и указания древних авторов[295], и труды, вошедшие в Корпус Гиппократа.
Сочинения самого Гиппократа и его последователей позволяют заключить, что именно ассоциация Асклепиадов приложила много труда и стараний, чтобы создать пособия по практическому врачеванию. По-видимому, уже в IV в. такие работы были хорошо известны: недаром Аристотель пишет о терапии, основывающейся на руководствах, и о лечении согласно предписаниям как о доступных образованному человеку предметах[296]. Эти наставления медикам свидетельствуют о стремлении сообщества Асклепиадов поддерживать высокий уровень преподавания медицины. Действительно, некоторые руководства, вошедшие в Корпус Гиппократа, отличаются не только глубокой разработкой темы, но и лекционным характером изложения[297]. Другие части Гиппократова свода представляют собой конспективное изложение трудов великого уроженца Коса и, таким образом, являются прямыми свидетельствами той кропотливой учебной работы, которую должны были проделать лица, изучавшие тогда медицину.
Есть основания полагать, что греческие медики заботились и о постоянном повышении своей квалификации. Например, бревиарий Vectiarius («О рычаге») был составлен весьма компетентным лицом[298], которое могло быть врачом-практиком или учителем медицины — ведь врачи-преподаватели постоянно обращались к классическим работам для поддержания знаний. Строгое отношение к своему профессиональному уровню диктовалось всеми условиями интеллектуальной жизни Греции — интенсивный пульс умственной деятельности сразу выявлял нерадивых, ленивых и невежественных специалистов. Так как образованный эллин довольно легко мог ознакомиться с основными медицинскими предписаниями относительно той или иной болезни, то врачи, естественно, должны были стремиться не потерять доверие пациентов. Завоевать же авторитет знающего врача было совсем не легко. Некоторым лекарям это удавалось лишь после многих лет работы. Например, уроженец острова Тенедоса врач Фаид, сын Дамассагора, долгое время добивался того, чтобы Эллада признала его мудрейшим из врачей[299].
291
Так было в семье врача Майандрпя, практиковавшего на острове Аморгосс в первой половине IV в. (Реек W. Griechische Grabgedichte, Ν 82). Там же практиковал во II —I вв. самосский врач Улиад, сын Улиада (IG, XII, 7, № 231). Можно назвать и косского врача Филиппа, сына Филиппа, известного по надписи с Делоса (IG, XI, 4, Ni 1078).
292
Об изучении медицины с детства упоминает и Платон (Philo. Rep., 408 d). Можно думать, что особенно устойчиво держались за медицинскую профессию семьи преуспевавших медиков. Например, известный косский врач Эмменид, которого почтили в Галикарнасе особо торжественным декретом (копия его была прислана на Кос — См.: Inscr. of Cos, Ν 13), имел сына Гермия, также врача. Деятельность Гермия была столь же славной, что и работа его отца, как показывают документы о его практике сначала на Косе, затем, между 222 и 218 гг., на Крите, в Кноссе и Гортине (Syll.3, N 528; Guarducci Μ. Inscr. Cret., IV, N 168*).
293
Plato. Rep., 599 с: речь идет о том, что Асклепий передал своим потомкам познания в медицине. Возможно, что Платон подразумевает здесь не только сыновей бога, но и все последующие поколения этой семьи. Генеалогия Асклепиадов детально разобрана в статье Фремсра (RE, s.v. Asklepios).
295
Весьма важны сведения Платона о том, что до Геродика из Селимбрии (а происходил он из Мегар) Асклепиады не пользовались гимнастикой для поддержания организма, пораженного недугом. Платон даже порицает Асклепиадов за то, что они под воздействием Геродика отказались от принятого у них раньше принципа: лечить того больного, которого можно исцелить, а безнадежных предоставлять их судьбе (Plato. Rep., 406а—b). Отсюда видно, что во времена Платона ассоциация Асклепиадов выработала собственные положения, определявшие и теорию, и практику их врачебного искусства.
298
Комментировавший перевод этого трактата В. П. Карпов считает, что «конспект этот сделан с полным знанием дела лицом, вполне владеющим предметом, и содержащий местами ценные дополнения и пояснения» (Гиппократ. Соч. М.; Л., 1941, т. III, с. 88).
299
Так сказано в его эпитафии, поставленной в начале III в. в Пафосе, на Кипре (Peek W. Criechische Grabgedichte, № 138).