2) с жеребцом Худдером — кобыла от приметы.
Этим, однако, не заканчивались мытарства и препятствия на пути владельца, возымевшего желание случить свою кобылу с жеребцом сводной конюшни. Каждая конюшня имела своего «попечителя» — таковым по Московской конюшне был известный коннозаводчик Ф. С. Мосолов, своего «смотрителя» — в Москве имелся такой «господин в должности смотрителя Московской сводной конюшни англичанин Гомфре».
Когда приходили приведенные из далеких имений и заводов кобылы, Гомфре представлял их на осмотр «попечителю», и тут только решался окончательно вопрос, быть или не быть кобыле слученной с жеребцом сводной конюшни. Сохранилась, например, в архивных документах Хреновского завода такая резолюция Мосолова: «по свидетельству за №… серую кобылу случить с Худдером (если она здорова), бурую же ни с кем не случать» — кобыла была признана того недостойной и ей предстояло отправиться обратно домой, за несколько сот километров.
Если таковы были препоны и рогатки на пути частных коннозаводчиков, пожелавших иметь дело с казенным ведомством, то можно себе легко представить, под какой многообразный и сложный контроль была взята деятельность учреждений самого ведомства, какою сетью предписаний, указаний, распоряжений, рапортов, донесений, отчетов и прочих формальностей были опутаны они по рукам и ногам. В архивных материалах, сданных впоследствии из сводных конюшен в Хреновской завод, одни только стереотипные по форме донесения о благополучном состоянии случной конюшни занимают целые кипы. При этом «благополучное состояние» понималось в очень строгом смысле слова: если, например, у жеребца случной конюшни появилась трещина копыта, то уже о состоянии сей трещины еженедельно докладывалось в Петербург и заводилось особое канцелярское дело (см. дело № 13, 1834 г., Елецкой сводной конюшни, «о треснувшем копыте жеребца Элеганта»).
Почти 25 лет продолжалась «благополучная» деятельность Комитета, пока правящие круги не осознали, что как в коннозаводстве российском, так и в самом Комитете дело обстоит совсем неблагополучно, настолько неблагополучно, что прежняя работа Комитета, направленная на производство ремонтной лошади в государственных конских заводах, попросту теряла всякий смысл.
За эти 25 лет частное коннозаводство давно успело залечить раны военного времени и, оправившись, стало предлагать ремонтных лошадей в любом количестве по ценам, значительно более дешевым, сравнительно со стоимостью производства ремонтной лошади в государственных конских заводах.
С другой стороны, выяснилась с очевидностью необходимость приступитъ к качественному поднятию коневодства во всей стране, т. е. вступить на тот путь массовых мероприятий, на который вступали одно за другим почти все государства Западной Европы. А условием такой работы являлись раньше всего наличие известных племенных ресурсов, сосредоточенных в руках государства и позволяющих вести работу в том направлении, о котором раньше очень мало думали.
В 40-х годах аграрный и крестьянский вопросы стали центральными вопросами внутренней политики. Не случайность, что в эти именно годы в поле зрения ведомства государственного коннозаводства впервые вошло коневодство крестьянское.
Нельзя не отметить незначительные с виду, но чрезвычайно характерные детали. Инициатива преобразований в коневодстве исходила не от ведомства государственного коннозаводства, а непосредственно из недр секретного комитета по крестьянскому вопросу председатель которого, министр государственных имуществ П. Д. Киселев, представил Николаю I в декабре 1842 года докладную записку «об улучшении коневодства во всем государстве».
Годом официальной перемены курса в области коннозаводства и коневодства является 1843 год. Указ от 7 января 1843 года гласит: «Императорские военно-конские заводы со всеми их способами предназначить для улучшения коннозаводства в государстве», т. е. впервые указывалось государственным заводам их настоящее назначение. Отныне они должны были стать рассадниками, производящими племенных лошадей-улучшателей, а не пользовательных — ремонтных лошадей [170]. Одновременно ликвидировались и все конские заводы кавалерийских округов.
После указа от 7 января вскоре последовал указ от 8 марта 1843 года «О нормальном расписании состава земских случных конюшен», предусматривавший организацию 24 земских случных конюшен с составом по 60 жеребцов в каждой, предназначенных для вольной общественной случки. Как мы видим, и назначение и масштаб этого мероприятия делает его в корне отличным от влачивших жалкое существование сводных случных конюшен с пятью жеребцами в каждой.
170
Согласно позднейшему указу от 8 декабря 1843 года, лошадей с тавром государственных конских заводов отныне вообще запрещалось брать в ремонт.