В 1944 году весна на Украине наступила раньше обычного. Уже в конце января начал таять снег, часто шел дождь, реки вздулись и вышли из берегов. Дороги сделались непроходимыми. Распутица чрезвычайно затруднила маневр подвижных войск, действия артиллерии. Трудно стало подвозить боеприпасы, поэтому на счету был каждый снаряд.
— Если стреляешь, попадай наверняка во врага, боеприпасы сейчас дороже золота, — постоянно напоминал нам командир батареи.
Каждый из нас уставал в эти дни неимоверно. Мы постоянно находились в боевой готовности. Продолжительные бои, марши, сближения с противником или обходы его с флангов. И так бесконечно. Случалось, хотя теперь и редко, что приходилось немного отступать под натиском переброшенных на наш участок фронта свежих гитлеровских частей. Однако было что-то такое, что во сто крат увеличивало силы каждого солдата, укрепляло желание оплатить врагу за его зверства.
Все, свидетелями чего мы были, взывало к отмщению Украина, до гитлеровского нашествия богатая и цветущая земля, встречала 1944 год в огне и пожарищах, ограбленная и залитая кровью. На территории Украины оккупанты проводили преступную политику массового уничтожения советских людей, применяя подлейшие, наиболее изощренные методы. Например, в Славуте, Каменец-Подольской области, они создали «гросслазарет» для военнопленных, где телесные истязания, пытки и преднамеренное распространение инфекционных заболеваний привели к тому, что смерть косила там ежедневно до трехсот человек. Во второй половине 1944 года я был направлен в тот район на курсы младших лейтенантов и, таким образом, имел возможность лично видеть длинные, широкие и глубокие рвы, в которых живые искали останки своих близких…
И теперь, когда мы продвигались на запад, я видел много подобных противотанковых рвов, заполненных трупами женщин, детей, стариков. В одном только городе Ровно гитлеровцы расстреляли 102 тысячи человек.
Во многих книгах описываются сейчас эти чудовищные злодеяния гитлеровцев не только на советской земле. Множатся доказательства их зверств. Окровавленная земля продолжает открывать старательно скрытые фашистами тайны.
В то время мы шли по свежим следам этих злодеяний. И сегодня, спустя много лет, я не в состоянии описать ужаса и переживаний от виденного. В моей памяти и сердце на всю жизнь осталась никогда не заживающая рана и… одновременно обыкновенный человеческий стыд за виновников преступления, которые называли себя людьми.
Мы были до предела изнурены боями и этими картинами ужасов… Однако каждый из нас непреклонно стремился вперед. И не только желание отомстить врагу удесятеряло наши силы. Ведь мы знали, что уже близко граница…
— Наконец-то исполнятся наши мечты, мы увидим Польшу. Скоро туда придем, должны прийти, — подбадривал меня командир батареи. Как я был ему благодарен за эти слова! Что и говорить, мы оба радовались предстоящим встречам, имели на это причины… И не только мы…
«Личный состав воодушевляла великая цель, ставшая после двух с половиной лет войны близкой и реальной, — выйти на государственную границу, выбросить фашистских захватчиков за пределы Советского Союза. 23 февраля в частях прошли митинги, посвященные 26-й годовщине Красной Армии. Политические органы по-прежнему уделяли большое внимание росту партийных организаций и их укреплению. В феврале 1944 г. на 1-м Украинском фронте в ряды ВКП(б) было принято 13 546 человек, а к 1 марта на учете парторганизаций имелось 181 603 коммуниста»[59].
3 февраля в батарее состоялось общее собрание партийной и комсомольской организаций. В тот памятный день вместе с несколькими друзьями артиллеристами я был принят кандидатом в члены ВКП(б). Я стал одним из кандидатов в члены великой партии Ленина и с этого времени мог уже гордиться званием коммуниста.
— Помните, товарищи, что принадлежность к партии — это большая обязанность. Коммунисты не имеют никаких привилегий, кроме одной — больше других посвящать себя общему делу, лучше других бороться и работать для победы. Коммунисты не имеют никаких особых прав, кроме одного — всегда быть впереди, быть там, где труднее всего, — закончил собрание этими словами парторг Наумов. А потом он поздравил нас и крепко пожал нам руки.
— Служим Советскому Союзу и для победы не пожалеем ничего!
Я помню, как вместе с другими шептал эти слова, глубоко взволнованный. Для каждого из нас это было событие огромной важности.
Все артиллеристы тепло поздравляли нас. Особенно горячие поздравления высказал командир батареи майор Сапёрский, человек, которого я уважал и любил как очень близкого и дорогого мне человека с первого момента пашей встречи.
59
История Великой Отечественной войны Советского Союза 1941–1945, т. 4. М., Воениздат, 1964, стр. 77.