— Стой, — прокаркал он. — Стой. Кто идёт куда?
Только тут Мор обратил на него внимание.
— Что? — переспросил он, ещё погруженный в свои мысли.
Стражник облизал пересохшие губы и подался назад. Мор соскочил с Бинки и шагнул к нему.
— Я хочу сказать, кто идёт туда? — сделал ещё один заход стражник с той смесью настырности и самоубийственной глупости, которая отличала его с самого начала службы и которая на ранних этапах способствовала его продвижению в военной карьере.
Мор легким движением перехватил пику и отбросил в сторону. На лицо ему упал свет факела.
— Мор, — тихо произнес он.
Любому нормальному солдату этого хватило бы за глаза и за уши, но данный стражник был материальным воплощением служебного рвения.
— Я хочу сказать, друг или враг? — запинаясь, продолжал он, стараясь избегать взгляда Мора.
— А что бы ты предпочел? — усмехнулся тот в ответ.
Это была ещё не совсем та усмешка, которой усмехался его хозяин. Но она подействовала вполне эффективно.
Стражник облегченно всхлипнул и отошел в сторону.
— Проходи, друг, — пробормотал он.
Через зал Мор широкими шагами направился к лестнице, ведущей в королевские апартаменты. С тех пор как Мор последний раз побывал здесь, зал претерпел существенные изменения. Повсюду висели портреты Кели; они заменили даже древние, рассыпающиеся боевые знамена в сумрачных высотах под крышей. Всякий проходящий через дворец нашел бы для себя абсолютно невозможным сделать больше двух шагов, без того чтобы не упереться взглядом в очередной портрет. Часть сознания Мора терялась в догадках о смысле портретов, в то время как другую часть тревожил мерцающий купол, смыкающийся над городом. Но большая половина его сознания представляла собой горячий, клубящийся сгусток гнева, растерянности и ревности.
— Мальчик-который-ходит-сквозь-стены!
Он вздрогнул и поднял голову. Наверху лестницы стоял Кувыркс.
Волшебник тоже сильно изменился, с горечью отметил про себя Мор. Хоть и не так сильно, как все остальное. Кое-какие свои особенности он сохранил. Да, он носил теперь черно-белое, расшитое блестками одеяние. Да, его остроконечная шляпа достигала метра в высоту, и её украшало большее количество мистических символов, чем имеется на стоматологической карте больного. Да, его красные бархатные туфли скрепляли серебряные пряжки, а носки туфлей закручивались точно змеи. Но, несмотря на все это, на его воротничке, как и прежде, виднелось несколько пятен. И вид у него был такой, будто он что-то жует.
Кувыркс внимательно разглядывал Мора, пока тот поднимался по лестнице.
— Ты чем-то рассержен? — произнес он. — Я начал работать над твоей проблемой, но тут возникла куча других дел. Очень трудно проходить сквозь… Почему ты так на меня смотришь?
— Ты что здесь делаешь?
— Мог бы задать тебе тот же самый вопрос. Хочешь клубнички?
Мор бросил взгляд на маленькую плетеную корзинку в руках волшебника.
— Посреди зимы?
— На самом деле это капуста плюс капелька чар.
— А вкус как у клубники?
Кувыркс вздохнул.
— Нет, как у капусты. Заклинание действует не до конца. Я думал развеселить этим принцессу, но она швырнула ягодами в меня. Стыдно их так разбазаривать. Угощайся.
— Она швырнула ими в тебя? — задохнулся Мор.
— И, боюсь, попала точно в цель. Очень волевая юная дама.
«Привет, — произнес голос из дальнего уголка сознания Мора, — это опять ты, обращаешь свое внимание на один моментик: шансы того, что принцесса хотя бы задумается над возможностью сам понимаешь чего с этим парнем, более чем зыбкие».
«Убирайся!» — подумал Мор. Его подсознание начинало беспокоить его. Похоже, у него налажена прямая связь с теми частями тела, которые в данный момент он предпочитал игнорировать. А вслух он сказал:
— Но почему ты здесь? Это как-то связано со всеми этими портретами?
— Хорошая идея, правда? — просиял Кувыркс. — Я прямо горжусь собой.
— Прости меня, — слабым голосом ответил Мор. — У меня был напряженный день. По-моему, мне надо присесть.
— А вон, в Тронном зале можно. В это время там никого не бывает. Все спят.
Мор кивнул, затем с подозрением посмотрел на волшебника.
— Но ты почему здесь? Чем ты тут занимаешься?
Кувыркс чуть не подавился.
— Ну, как бы это сказать… — замялся он. — В общем, я решил взглянуть, не найдется ли чего-нибудь в кладовке.
Он пожал плечами[7].
7
Там нашлись полкувшина престарелого майонеза, кусок очень старого сыра и помидор с разросшейся белой плесенью. Хотя в дневное время суток дворцовая кладовая Сто Лата содержала в себе пятнадцать оленьих туш, сто связок сельдерея, пятьдесят бочонков масла, двести копченых заячьих тушек, семьдесят пять говяжьих грудинок, две мили разнообразных колбас, разнообразную дичь, восемьдесят дюжин яиц, несколько осетров из Круглого моря, чан черной икры и фаршированную оливками слоновью ногу. В общем, Кувыркс имел возможность ещё раз убедиться: универсальное проявление сырой магии, магии в натуральном её виде, заключается в том, что в любой домашней кладовой, если её посетить тайком ночью — независимо от дневного содержимого, — неизменно найдутся лишь полкувшина престарелого майонеза, кусок очень старого сыра и покрытый белой плесенью помидор.