— Возможно даже, — добавил он, — что, когда придет названный день, вас уже не будет в этом доме; разумно также предполагать, что я к тому времени свыкнусь с отсутствием каких-либо вестей о вас. Тем не менее я сумею вас найти и велю позвать. Я не потребую ничего особенного, достаточно, чтобы вы были рядом, чтобы я мог беседовать с вами, слушать вас. Знаю: либо придется поспешить, либо впереди будет слишком много времени: обещаете ли вы помочь мне правильно провести те часы или минуты?
Юная Невеста расхохоталась:
— Вы предлагаете мне сделку.
— Да.
— Вы меня оставите одну в этом доме, если я пообещаю прийти к вам в тот день.
— Именно так.
Юная Невеста рассмеялась снова, но внезапно мелькнувшая мысль настроила ее на серьезный лад.
— Почему я? — спросила девушка.
— Не знаю. Но чувствую, что так будет правильно.
Юная Невеста с улыбкой покачала головой, вспомнив, что никто не тасует карты лучше шулера.
— Договорились, — сказала она.
Отец слегка поклонился.
— Договорились, — повторила Юная Невеста.
— Да, — сказал Отец.
Потом встал, выбрался из-за стола, подошел к двери и, прежде чем открыть ее, обернулся:
— Модесто этого не оценит, — сказал он.
— Он тоже может остаться, уверена, он будет счастлив.
— Нет, это не обсуждается. Хотите остаться — оставайтесь одна.
— Договорились.
— Имеете вы хоть малейшее понятие, чем будете заниматься все это время?
— Конечно. Ждать Сына.
— Разумеется, простите меня.
Он застыл на месте, сам не зная почему. Держался за ручку двери, но не двигался с места.
— Не бойтесь, он вернется, — сказала Юная Невеста.
Традиция требовала отправляться на двух квохчущих автомобилях. Ничего особенно элегантного, но торжественность момента обязывала к некоторым поползновениям на grandeur[30]. Модесто наблюдал за отъездом с порога, да и сам уже был готов отбыть восвояси, с чемоданом, который стоял рядом: но, как всякий капитан, он полагал, что должен покинуть корабль последним. В этом году на крыльце стояла и Юная Невеста: о таком изменении протокола Отец кратко поведал во время одного из последних завтраков, а Модесто принял данный факт без особого энтузиазма. То, что это, по всей видимости, служит прелюдией к возвращению Сына, помогло примириться с досадным новшеством.
Так они и стояли на пороге, чинно-благородно, он и Юная Невеста, когда оба автомобиля пустились в путь: моторы затарахтели, руки взметнулись в воздух, раздались разнообразные вскрики. Машины были красивые, кремового цвета. Проехав с десяток метров, они остановились. Дали задний ход и несколько неуклюже вернулись вспять. Мать выскочила с удивительной ловкостью и побежала к дому. Пробегая мимо Модесто и Юной Невесты, пробормотала три слова:
— Забыла одну вещь.
И скрылась в доме. Через несколько минут вышла и, даже не попрощавшись со стоявшими, бросилась к машине и скрылась внутри. Женщина явно испытывала облегчение.
Так автомобили снова тронулись, моторы затарахтели, как в первый раз, руки замахали энергичнее, прощаясь окончательно, и голоса зазвучали веселей. Проехав с десяток метров, остановились. Снова пришлось дать задний ход. На этот раз Мать вылезла, явно нервничая. Решительным шагом преодолела расстояние до входа и исчезла в доме, пробормотав четыре слова:
— Забыла еще одну вещь.
Юная Невеста повернулась к Модесто, вперив в него вопросительный взгляд.
Модесто прочистил горло, дважды кашлянув в досконально выверенных пропорциях: один раз коротко, другой — длинно. Юная Невеста не настолько продвинулась в изучении этой клинописи, но смутно ощутила, что все под контролем, и успокоилась.
Мать снова села в машину, моторы завелись, и во взрыве шумного веселья отъезжающие распрощались, окончательно и без сожалений. На этот раз машины проехали несколько лишних метров перед тем, как остановиться. Задний ход дали сноровисто, с приобретенным-то опытом.
Мать вернулась в дом, напевая, полностью владея собой. Казалось, она точно знала, чего хотела. Но, вступив на порог, туда, где стояли Модесто и Юная Невеста, она вдруг передумала. Остановилась. Казалось, ей пришла на ум какая-то запоздалая мысль. Пожав плечами, она произнесла три слова:
— Да нет, ладно.
Потом развернулась и, по-прежнему напевая, направилась к автомобилям.
— Сколько раз она это делает? — спросила Юная Невеста серьезным тоном.
— Обычно четыре, — невозмутимо ответил Модесто.
Поэтому ее не удивило, когда машины тронулись, остановились, проехав сколько-то метров, вернулись назад и извергли Мать, которая на этот раз шла по тропинке к дому, явно взбешенная, чеканя шаг и беспрерывно ругаясь вполголоса; из длинной литании проклятий Юная Невеста на ходу уловила неясный фрагмент: