– Ну и что? – отпарировала Мег. – Мне не стыдно за то, что я говорю. А вам?
Мистер Дженкинс вздохнул:
– Тебе, видно, нравится быть самой упрямой, самой задиристой из учеников?
Мег пропустила это мимо ушей. Она наклонилась через стол, подавшись ближе к директору:
– Мистер Дженкинс, вы же говорили с моей мамой, да? Ее-то вы не можете обвинить в том, что она не смотрит в лицо фактам? Она ученый. У нее докторская степень по биологии и бактериологии. Она всю жизнь имеет дело с фактами. И вот когда она мне скажет, что папа не вернется, – тогда я поверю. А пока мама говорит, что папа вернется, – я ей верю.
Мистер Дженкинс снова вздохнул:
– Ну да, конечно, Мег, твоей маме хочется верить, что твой отец вернется… Ну что ж, я вижу, с тобой ничего не поделаешь. Возвращайся в комнату для занятий. И постарайся быть не такой строптивой. Может быть, если ты станешь более покладистой, у тебя и учеба лучше пойдет.
Когда Мег пришла из школы, мама была у себя в лаборатории, близнецы ушли на состязания Малой бейсбольной лиги[3], а Чарльз Уоллес, котенок и Фортинбрас ждали ее. Фортинбрас вскочил, поставил лапы ей на плечи и расцеловал, а котенок кинулся к пустому блюдцу и громко замяукал.
– Давай пошли! – сказал Чарльз Уоллес.
– Куда? – спросила Мег. – Чарльз, я есть хочу. Я не хочу никуда идти, пока что-нибудь не съем.
Она еще не до конца пришла в себя после разговора с мистером Дженкинсом, и голос у нее звучал сердито. Чарльз Уоллес задумчиво смотрел на нее. Мег слазила в холодильник и налила котенку молока, а потом сама выпила целую кружку.
Чарльз Уоллес протянул ей бумажный пакет:
– Вот, тут сэндвич, печенье и яблоко. Я думаю, нам стоит повидаться с миссис Что.
– Елки зеленые! – сказала Мег. – Это еще зачем, Чарльз?
– А она тебя все еще пугает, да? – спросил он.
– Ну… да.
– Не бойся. Она хорошая. Честно. Она на нашей стороне.
– А ты-то откуда знаешь?
– Ну, Мег! – раздраженно воскликнул Чарльз Уоллес. – Знаю, и все.
– Ну а зачем нам к ней прямо сейчас-то идти?
– Я хочу побольше разузнать о том, что это за «тессеракт» такой. Ты разве не видела, как мама из-за него разволновалась? Если мама не может держать себя в руках, если не может скрыть от нас, как она взволнована, – значит это что-то очень важное!
Мег немного поразмыслила:
– Ладно, пошли. Только давай Фортинбраса возьмем.
– Возьмем, конечно! Ему надо пробежаться.
Они вышли из дома. Фортинбрас умчался вперед, потом вернулся к ребятам, потом снова ускакал. Мёрри жили милях в четырех от деревни. За домом был сосновый лес. Туда-то Чарльз Уоллес и повел Мег.
– Знаешь, Чарльз, если станет известно, что она – в смысле миссис Что – самовольно поселилась в доме с привидениями, у нее будут большие неприятности! А она к тому же еще и простыни взяла у миссис Банкомб, и вообще… Ее даже в тюрьму посадить могут!
– Это как раз одна из причин, почему я решил к ним сходить. Надо их предупредить.
– «Их»?
– Я же тебе говорил, она там живет с двумя подругами. Я даже не уверен, что это именно миссис Что взяла простыни. Хотя с нее станется.
– Но зачем ей вообще понадобились все эти простыни?
– Я как раз собираюсь у нее спросить, – ответил Чарльз Уоллес, – и еще сказать им, чтобы они были поосторожней. По правде говоря, не думаю, что они кому-то позволят себя найти, но, наверное, стоит упомянуть о такой возможности. Во время каникул некоторые мальчишки туда бегают в поисках острых ощущений, хотя сейчас-то вряд ли туда кто-то пойдет, покуда есть баскетбол и все такое прочее.
Некоторое время они молча шли через душистый сосновый лес, ступая по мягкому ковру порыжелых иголок. Над головой пел в ветвях ветер. Чарльз Уоллес доверчиво сунул ручонку в руку Мег, и этот милый детский жест согрел девочку. Тугой ком в груди начал рассасываться. «Как бы то ни было, а Чарльз меня любит!» – подумала она.
– Опять сегодня плохо было в школе? – спросил он, помолчав.
– Угу. К мистеру Дженкинсу вызывали. Он говорил гадости про папу.
Чарльз Уоллес кивнул с серьезным видом:
– Да, я знаю.
– А ты откуда знаешь?
Чарльз Уоллес покачал головой:
– Не могу объяснить. От тебя знаю.
– Но я же тебе даже ничего не говорю! Ты просто знаешь, и все.
– Все в тебе говорит мне об этом, – сказал Чарльз.
– Ну а близнецы? – спросила Мег. – Про них ты тоже все знаешь?
– Наверно, мог бы, если бы захотел. Если бы им это было нужно. Но это довольно-таки утомительно, так что я концентрируюсь на тебе и маме.
– Ты хочешь сказать, ты читаешь наши мысли?
У Чарльза Уоллеса сделался озабоченный вид.