9 декабря 1927 г. М. А. Трилиссер (начальник ИНО ОГПУ) в сообщении о телеграммах Г. Ноймана из Кантона передавал просьбу последнего, запрашивавшего «немедленных указаний». Он считал восстание вполне назревшим и полагал что «отсрочка изменит к худшему соотношение сил», а линию кантонского генконсульства Нойман характеризовал как «гнилую и паническую» (док. № 36).
10 декабря 1927 г. Политбюро ЦК ВКП(б) постановило (опросом членов Политбюро), что не возражает против предложения Г. Ноймана и советовало «действовать уверенно и решительно» (док. № 38). Приведённые документы точно воспроизводят механизм принятия указанного решения. Исход восстания известен.
Документы, включённые в раздел третий Ⅲ тома, озаглавленный «Китайская политика Москвы в 1930 г. и „линия Ли Лисаня“», которые освещают политику ВКП(б) и Коминтерна в Китае с начала 1930 до начала 1931 г., занимают большое место как по объёму (более 50 документов, отражающих только деятельность Дальневосточного бюро ИККИ в Китае), так и научной значимости для исследователей.
1930 год явился в истории КПК периодом формирования и попыток осуществления на практике ультралевацкой платформы, известной как «линия Ли Лисаня», вызвавшей острый кризис в Компартии Китая.
Обстановка крупномасштабных боев весной-осенью 1930 г. между нанкинской группировкой Гоминьдана и объединившимися с ней в борьбе за власть военно-политическими группировками Северного, Южного и Юго-Западного Китая под лозунгами «реорганизационистов» была активно использована КПК для создания и расширения в ряде районов Центрального и Южного Китая вооружённых сил КПК и советских районов. Возможно, не без влияния этого фактора, в 1930 г. в китайской политике ВКП(б) и Коминтерна наметилась существенная эволюция: в ряде основных документов и директив ИККИ на первое место при определении задач КПК была выдвинута задача создания и укрепления Красной армии и территориальной базы советов в ряде сельских районов Центрального Китая.
Опубликованные новые документы дают более широкое представление о причинах отсутствия жёсткой и чёткой реакции Москвы (вплоть до второй половины июня 1930 г.) на формирование левацкой платформы руководства КПК в период от февраля до принятия 11 июня 1930 г. известной резолюции Политбюро ЦК КПК «Новый революционный подъём и победа первоначально в одной или нескольких провинциях».
Продолжавшийся и обострившийся в первой половине 1930 г. конфликт между руководством КПК и Дальбюро ИККИ в июле-августе перерос в противостояние Политбюро ЦК КПК Исполкому Коминтерна. Отказ руководства КПК подчиняться дисциплине Коминтерна, тяжёлые последствия всеобщих восстаний побудили Москву принять ряд мер политического и организационного характера. По настоянию ИККИ в сентябре 1930 г. был проведён Ⅲ пленум, затем в январе 1931 г.— Ⅳ пленум ЦК КПК, были проведены значительные изменения в составе руководящих органов КПК[25].
Особое значение для раскрытия взаимоотношений между Москвой и тогдашним руководством КПК в этот критически важный период с конца июля до конца августа 1930 г. имеет публикация в томе телеграфной переписки между ИККИ, Политбюро ЦК КПК и Дальбюро, впервые включающие полные тексты всех обращений руководства КПК в руководящие органы Коминтерна и ВКП(б), лично к И. В. Сталину и ответов из Москвы (док. №№ 262, 263, 270, 272—275, 277, 281—283, 290, 292).
Впервые публикуются в этом разделе также документы о деятельности находившейся в Шанхае с октября 1930 по апрель 1931 гг. группы военных советников во главе с сотрудником Разведуправления Штаба РККА А. Ю. Гайлисом (входил в состав Дальбюро, являлся советником ЦК КПК по военным вопросам), о её роли в перестройке военной работы Компартии Китая; телеграфная переписка между Москвой, Политбюро ЦК КПК и Дальбюро ИККИ в 1930 г., которая включает полные тексты всех директив ИККИ этого периода, в том числе ранее неизвестные директивные документы ИККИ, особенно важное «Директивное письмо ИККИ ЦК КПК по вопросу о строительстве Красной армии и партизанском движении» (Т. Ⅲ. Ч. 2. Док. № 259).
В течение второго периода советского движения, документы которого включены в Ⅳ том (с осени 1931 г. до Ⅶ конгресса Коминтерна) с конца 1932 г. началась полоса поражений советского движения, утраты основных советских районов сначала в Центральном Китае (конец 1932 г.— начало 1933 г.), а осенью 1934 г.— в Южном Китае. Части Красной армии под ударами войск нанкинского правительства с тяжёлыми потерями были вынуждены начать переход на юго-запад страны, где ещё в 1933 г. был создан советский район в провинции Сычуань, а затем — на северо-запад.
25
Подробно об этом см.: А. М. Григорьев. Революционное движение в Китае в 1927—1931 гг. (Проблемы стратегии и тактики). М., 1980.