Ведущий очень тяжело, но и одновременно с облегчением, вздохнул. Облегчением от того, что дно пробито — теперь на самом деле плевать, что будет. Исправить ничего ему уже не дано. Устало посмотрел на камеру — надо как-то подвести в теме черту, знаменатель. Пока специальная полиция не приехала за ними прямо в студию.
— С нами в эфире столичная группа «Крылья ветра». Милитаристский вокально инструментальный ретро-ансамбль русской патриотической песни. Мальчишки, которым небезразлична судьба тех, кто защищает нас, нашу страну и планету, и кто не стесняется в своих целях прыгать не то, что выше головы, но выше всего, что только можно вообразить. И возможно мальчишки выбрали неверную площадку для политической деятельности, но по сути они правы. Да, я тоже обращаюсь к силовым ведомствам, как подданный короны и гражданин; как человек, представляющий миллионы наших радиослушателей. Пожалуйста, рассмотрите эту проблему! Ребята? — А это уже гостям студии.
Хуан понятливо кивнул и начал перебор, после которого вступили и остальные. И быстро, после короткого вступления, запел:
— Наконец-то! — с облегчением вздохнул Лёха, встал с кресла и похрустел костяшками пальцев. Прошёлся по залу. Личный состав, находящийся тут же, в заведении Мокрого, работающего сегодня в режиме «арендовано под частную вечеринку», смотрели на него с вопросом: «Ну что, начинаем?» Это были и их собственные бойцы, и два десятка парней Этьена.
— Не торопись, — осадила его задумчивая Паула, продолжающая смотреть, что там на экране визора в студии, но думающая о своём. — И ребятам всем передай, пока ЖДЁМ!
«Ребята». Лёха про себя усмехнулся. Он думал, что работая на «Цитадель» повидал уже всё. Оказывается нет, и предела удивлениям и близко не видно.
Сегодня в течение дня разрозненными малыми группами в город въехало около сотни человек. Въезжали разными видами транспорта, стараясь нигде ни с кем из других малых групп не пересекаться. Он и сам не знал две трети этих людей — это были ветераны-волонтёры с места службы Коновала и волонтёры Этьена (у Этьена свои связи в войсках). Но нацгады наверняка их приезд заметили — работа у парнишек такая, следить за скоплениями брутальных мужиков в заданном районе. Потому резких движений никто не делал, все, въехавшие в город, получили указание слушать местное «Радио Романтика» и ждать сигнала. Сигнал планировался приблизительно на полночь, через три часа после окончания интервью, чтобы был хоть какой-то лаг по времени. Теперь же ситуация менялась на глазах, и надо было импровизировать. Причём последствия импровизации будут существенны, тогда как сообразить, что вообще можно в данном случае сделать, его ума не хватало. Решение этого вопроса легло на плечи хрупкой молоденькой девочки, которая не имела даже связи с их фактическим лидером, организатором и вдохновителем операции.
— Ждём? — переспросил Лёха.
— Да. Нападём утром. Когда передача закончится.
— Утром? — нахмурился он. Это решение ему не нравилось. Впрочем, ему бы любое не понравилось.
— Ну, окончат они не раньше двенадцати, — пояснила Паула. — Плюс лаг. Итого проще напасть на рассвете.
— Утром просыпаются гвардия и нацгады. Утром…
— Я ЗНАЮ, ЧТО УТРОМ! — отрезала она. — Лёш, сядь. И получай удовольствие. Ещё кофе закажи — он тут вкусный. — Девочки-официанточки работали сегодня, как и всё заведение, в рабочем режиме. И то, что гости не будут платить хозяину, их никоим образом не касалось. Частная вечеринка, ветераны ВКС собрались почтить память погибшего товарища, сняли весь ресторан, дабы не лицезреть рядом более ничьих рож — нормальное явление в подлунном мире.
Паула переключила связь.
— Берлога — Огоньку. Ребят, за всеми объектами следить пуще глаза. Личный состав противника фиксировать максимально возможным образом. Будем действовать утром, быстро, молниеносно, и оставлять много следов. Хотелось бы, чтобы не зря.