— Ты же ещё ничего не съела.
— Знаю, но не будь я так голодна, наелась бы, только взглянув на этот сэндвич. — Она откусила один конец. — Каф таф фа.
— Что?
— Кастраторша. Так ты меня назвал утром, Тим. Вот это называется кастраторша.
— Не разговаривай с набитым ртом.
— Ты говоришь, как моя мама. Давай-ка сюда вино, а то зажал его у себя.
Он передал ей бутылку.
— Довольно неплохое, если не возражаешь против полного отсутствия характера.
— Я ведь сплю с тобой, не так ли?
— У меня есть характер, просто он совершенно испорченный.
— Ты сказал, что хотел пожениться.
— Поехали. Можешь прикончить эту штуку в машине.
— Ты полбутылки выпил. Тебе нельзя за руль.
— Бухня!
Лисси хихикнула:
— Ты только что сказал «бухня»! Вот это, я понимаю, характер!
Он встал:
— Давай, поехали. До Рино всего пятьсот миль. Уже утром мы сможем пожениться.[5]
— Ты серьёзно, да?
— Если ты серьёзно.
— Сядь.
— Ты меня проверяла, — выдохнул он. — Это ведь нечестно, так?
— Ты целый день так волновался… Я хотела понять, не из-за меня ли это: не думал ли ты, что совершил ужасную ошибку.
— Мы совершили ошибку, — подчеркнул он. — Я пытался её исправить — только что.
— Думаешь, отец задаст тебе?..
— Нам.
— …нам взбучку, потому что это повредит ему на следующих выборах?
Он покачал головой.
— Не из-за этого. Ладно, может, отчасти из-за этого. Но он, вдобавок, действительно верит в то, что говорит. Ты его не понимаешь.
— У меня самой отец имеется.
— Не такой, как у меня. Райан был почти взрослым, когда покинул Ирландию. Воспитывался монашками и всё такое. Кроме того, у меня шестеро старших братьев и две сестры. Ты же — старший ребёнок. Райан, вероятно, как минимум лет на пятнадцать старше твоих родителей.
— Это его настоящее имя? Райан Нил?
— Его полное имя Тимоти Райан Нил, такое же, как и у меня. Я Тимоти-младший. Когда он пошёл в политику, то стал использовать Райан, поскольку в то время был ещё один Тим Нил, а меня всегда звали Тимом, чтобы не пользоваться «младшим».
— Я буду снова звать его Тимом, как, должно быть, звали его в юности монашки. Большим Тимом. А тебя Маленьким Тимом.
— Я не против. Не знаю, понравится ли Большому Тиму.
Казалось, что-то двигалось — там, где село солнце. Что-то, что на фоне тёмного горизонта казалось ещё более тёмным.
— Собственно, почему именно ты стал «младшим»? Обычно так называют старшего сына.
— Он не хотел, и матери этого сделать никогда бы не позволил. Но ей хотелось назвать меня именно так, а я родился как раз во время съезда Демократической партии в тот год.[6]
— Он, разумеется, должен был туда поехать.
— Да, он должен был туда поехать, Лисси. Если ты не понимаешь этого, то ты совсем не понимаешь политику. Они надеялись, что я не появлюсь на свет ещё несколько дней; и в конце-то концов: мама восьмерых родила без проблем. Как никак, он привык к подобному: сам был младшим из семи сыновей. Так что она смогла назвать меня так, как ей хотелось.
— Но потом она умерла. — На фоне грохочущего прибоя слова прозвучали тоненько и одиноко.
— Не из-за этого.
Лисси запрокинула бутылку вина; он увидел, как её горло трижды сократилось.
— Умру ли из-за этого я, Маленький Тим?
— Не думаю. — Он попытался придумать что-нибудь приятное и успокаивающее. — Если решим, что хотим детей, это риск, на который мне придётся пойти.
— Тебе придётся пойти? Бухня.
— На который придётся пойти нам обоим. Думаешь, Райану легко было воспитывать в одиночку девятерых детей?
— Ты его любишь, верно?
— Конечно, я люблю его. Он мой отец.
— И сейчас ты думаешь, что, возможно, подложил ему свинью. Ради меня.
— Лисси, я вовсе не из-за этого хочу, чтобы мы поженились.
Она неотрывно смотрела на языки пламени; он не был уверен, что она его даже услышала.
— Что ж, теперь мне ясно, почему на фотографиях он выглядит таким мрачным. Таким измождённым.
Он вновь поднялся.
— Если ты закончила есть…
— Хочешь вернуться к кабинке? Можешь оттрахать меня прямо здесь, на пляже — тут никого, кроме нас.
— Я не это имел в виду.
— Так зачем возвращаться туда и пялиться на стены? Здесь у нас есть огонь и океан. Луна должна взойти довольно скоро.
— Будет теплее.
— От одной лишь паршивой керосинки? Я лучше здесь посижу, у огня. Через минуту я отправлю тебя за дровами. Можешь сбегать до кабинки и, если хочешь, забрать оттуда ещё и рубашку.
5
6
Во время