15. Подумаешь.
16. Уля. (Ласкательное окончание имен. Например: Мишуля, Зину ля.)
17. Ого! (Ирония, удивление, восторг, ненависть, радость, презрение и удовлетворенность.)
Оставшиеся в крайне незначительном количестве слова служили передаточным звеном между Эллочкой и приказчиками универсальных магазинов».
Эллочку Щукину не обременяли серьезные мысли и добрые чувства но отношению к близким и далеким ей людям. Ее душевный мир скуден и однотонен. Так зачем же ей сильный и гибкий язык ее народа? Ей спокойнее и удобнее пользоваться личным жаргоном, построенным из обедненных и искаженных двух-трех десятков слов и штампованных выражений.
Эллочек Щукиных, к счастью, не очень много. Но некоторые стороны их психологии и речевого поведения заразительны. Нет-нет да и мелькнет что-то Элдочкино в манере речи вашего знакомого. Не так ли? И разве не Эллочка была Вдохновителем таких перлов речевого творчества, как железно, мирово, порубать (в смысле ‘поесть’), кимарить ‘спать’, похилять ‘пройтись’, кир ‘вечеринка’, оторвать ‘купить’, махнуться ‘обменяться’, припухнуть ‘отдохнуть, поспать’ и т. д.?
Часть нашей студенческой и рабочей молодежи поддалась влиянию Эллочкиного (а вместе и блатного) жаргона. Это страшно? Да нет, пройдет! Ведь это болезнь. Нормальный человек, со здоровой и доброй душой, не станет убивать свои мысли и чувства жаргонным скудословием. Вспомним, что когда-то часто писали и говорили о «стилягах», а у них был свой, «стиляжий» жаргон. Он живет и сейчас. Но не так вольготно. Жизнь учит. Она требует гражданского, а не мещанского взгляда на труд и на человека. Но гражданское отношение к труду и обществу несовместимо с убогим скудословием. Гражданину нужен мир, богатый мыслями, чувствами, поисками и решениями,— и в таком мире есть место только подлинному народному слову, точному и красивому!
И все-таки Эллочка существует! Иногда она переходит в наступление. Ведь это она, наверное, подбросила словечко переживать взамен многих точных слов — грустить, печалиться, тревожиться, беспокоиться, ждать, надеяться, горевать, волноваться и др. Эллочке не нужны эти разные слова — достаточно одного. Она не привыкла вживаться в свои и чужие чувства, все они покрываются одним словом — переживает!
И очень может быть, что одна из эллочек прокралась однажды за кулисы известного театра и шепнула на ухо двум-трем артистам словечко волнительно. Вот и пошли гулять по эфиру волнительные роли, волнительное исполнение, волнительные встречи. И даже некоторые филологи примирились с этим странным и ненужным словом. Странным потому, что оно неправильно образовано (сравним: удивить — удивительно, удивительный; восхитить — восхитительно, восхитительный; глагола волнить в русском языке нет, есть волновать). Ненужным потому, что у нас есть хорошие слава волнующе (волнующий) и взволнованно (взволнованный). Эти слова совершенно точно и строго передают то значение, которое должно выражаться словом волнительно (волнительный). Ссылаются на то, что один или два раза употребил слово волнительно Л. Н. Толстой. Но, во-первых, и Л. Толстой мог ошибиться. А во-вторых, писатель употребил это слово в письмах к жене, где слово могло иметь личную смысловую окраску.
Каждый жаргон представляет собой небольшой набор слов и оборотов речи, известных сравнительно узкому кругу лиц (воровской жаргон, жаргоны картежников, студентов, артистов и т. д.). Обычно жаргоны возникают из-за желания немногих людей как-то обособить или даже скрыть от общества некоторые стороны своей жизни и деятельности. Именно поэтому жаргонные слова и выражения, как правило, непригодны для широкого применения. Но они очень удобны для психологии эллочек щукиных, психологии бедной, но нахальной. Навесив на себя жаргонные словечки, такая Эллочка может, не утруждая свой ум решением сложных вопросов, прослыть смелой и самостоятельной натурой, бросающей вызов консервативным нормам общепринятого поведения.
М. Горький считал совершенно недопустимым проникновение жаргонных словечек и выражений в литературную речь, настойчиво и последовательно учил советских литераторов умению очищать язык от различного, в частности жаргонного, «мусора»: «Борьба за очищение книг от «неудачных фраз» так же необходима, как и борьба против речевой бессмыслицы. С величайшим огорчением приходится указать, что... язык речевой обогатился такими нелепыми словечками и поговорками, как, например: «мура», «буза», «волынить», «шамать», «дать пять», «на большой палец с присыпкой», «на ять» и т. д. и т. п.»[18]