Различные национальные и международные организации ведут свои списки несостоятельных, слабых или рухнувших государств. В настоящее время наиболее систематической попыткой анализа рухнувших или рушащихся государств является исследование, проводимое совместно Фондом мира и журналом Foreign Policy, которые составляют ежегодно обновляемый указатель и публикуют его в номере Foreign Policy за июль/август. Результатом этой бесценной услуги по сведению воедино данных из тысяч разбросанных по всему миру источников информации являются прозорливые выводы об изменениях, происходящих в мире, и о том, куда, в широком смысле, движется мир[53].
В этом анализе фигурируют 60 стран, которые ранжированы в соответствии со степенью «их уязвимости для внутренних конфликтов с применением насилия и подверженности разрушающим общество процессам». На основании 12 социальных, экономических, политических и военных показателей составители ставят на первое место в списке рухнувших государств в 2008 г. Сомали, за которым следуют Зимбабве, Судан, Чад и Демократическая Республика Конго. В первую двадцатку рухнувших государств входят три страны — экспортеры нефти — Судан, Ирак и Нигерия. Пакистан, занимающий ныне десятое место в списке, — единственное рушащееся государство, обладающее ядерным оружием. В Северной Корее, занимающей семнадцатое место в списке, ведутся работы по созданию ядерного оружия (см. табл. 1–1)[54].
Таблица 1–1
20 стран, занимающих верхние строчки в списке разваливающихся государств
Источник: см. примечание 54.
Оценки по каждому из этих 12 показателей (от 1 до 10 баллов) обобщают в единый показатель — Индекс рухнувших государств. Максимальная оценка, равная 120 баллам, означает, что общество по всем критериям обрушилось полностью. В первом списке, составленном на основании данных за 2004 г., только у 7 стран были оценки от 100 баллов и более. В 2005 г. таких стран было уже 9. К 2008 г. их стало 14, т. е. количество рухнувших государств за 4 года удвоилось. Высокие оценки стран, занимающих первые строки в этом списке, и удвоение числа рухнувших государств, имеющих оценки выше 100 баллов, дают основания думать, что процесс распада государственности распространяется на все новые страны и становится более глубоким[55].
Ранжирование в Индексе рухнувших государств тесно связано с ключевыми демографическими показателями и показателями состояния окружающей среды. Из 20 государств, занимающих верхние строчки в указанном индексе, в 17 наблюдаются очень высокие темпы роста населения, в некоторых — по 3 % в год, что означает двадцатикратное увеличение населения в течение столетия. В 5 из этих 17 стран на одну женщину фертильного возраста приходится в среднем по 6 детей. По меньшей мере 40 % населения этих стран моложе 15 лет, а этот демографический показатель нередко свидетельствует о будущей политической нестабильности. Молодые мужчины, не имеющие возможности работать, часто испытывают недовольство происходящим, что делает их потенциальными рекрутами повстанческих движений[56].
Правительства многих стран, где в течение нескольких десятилетий наблюдается быстрый рост населения, страдают демографической усталостью, они неспособны справиться с постоянным сокращением площади пахотных угодий и воды в расчете на душу населения или достаточно быстро строить школы для все большего числа детей[57].
Судан — классический пример страны, попавшей в демографический капкан. Экономическое и социальное развитие Судана идет достаточно быстро для того, чтобы в стране снизилась смертность, но недостаточно быстро для того, чтобы произошло снижение рождаемости. В результате на одну женщину в Судане приходится в среднем 4 детей, вдвое больше, чем нужно для восполнения естественных потерь, и население, насчитывающее 41 млн человек, ежедневно увеличивается более чем на 2 тысячи человек. Под таким давлением Судан, как и десятки других государств, начинает разваливаться[58].
53
Fund for Peace and
54
Fund for Peace and
56
U. N. Population Division, op. cit note 5; Fund for Peace and Foreign Policy, July/August 2009, op. cit. note 54; Richard Cincotta and Elizabeth Leahy, “Population Age Structure and Its Relation to Civil Conflict: A Graphic Metric”,