― Эй, ты там ябедничаешь на меня или это Бэмби посылает тебе нежности?
― И то, и другое, ― засмеялся он. ― Знаешь, Cher, а ты могла бы попробовать называть его по имени. Его зовут Майк. Или даже Майкл.
Ух ты, это так мило. Когда он произнес Майкл, это прозвучало как Микель.
Стефан сокрушенно покачал головой.
― Так звучит это имя у вас.
― Не в Америке, приятель, да и вообще, спорный вопрос. Он был официально переименован в Бэмби. Я не знаю, какие у тебя с этим сложности; Бэмби достойно принял его, в отличие от некоторых.
Стефан фыркнул.
― Ты точно не вампир? Я имею в виду, ты иногда такой изнеженный и дерганный... ― я не успела закончить, потому что неожиданно нарисовались трехдюймовые когти, угрожающие вспороть мне руку. Мою здоровую руку.
― Эээ, не бери в голову, ― пробормотала я.
― Я так и думал, ― ухмыльнулся он. ― Теперь давай обсудим монашку через три ряда от нас. Не желаешь ли искупить свои грехи?
― После тебя, ― засмеялась я.
Возможно, мне и стоило бы. Потому что меньше, чем через два часа, я буду разговаривать с Богом и торговаться на все, что имела.
Пять с половиной часов в автобусе сказались на мне не лучшим образом. Даже несмотря на то, что большую часть пути я либо спала, либо меня развлекал Стефан.
К тому времени, как мы достигли Лос-Анджелеса, мне уже не терпелось размять ноги. Последний час Стефан почти не обращал на меня внимания и залипал в своем телефоне.
Вот бы узнать, с кем он там переписывается, но даже я не настолько бестактна.
Время было обеденное, и мой живот громко заурчал. Как только этот автобус остановится, я собираюсь взять штурмом первую попавшуюся забегаловку. Не, не так. Мне необходим “Старбакс”. Перекусить я могу и там; гораздо важнее, как можно быстрее подзаправиться моим наркотиком.
Пока мы подъезжали к нашей конечной остановке, Стефан был молчалив, даже слишком молчалив. Я должна была бы обратить на это внимание, но в моей несчастной опухшей голове не было ни одной мысли, кроме как поскорее отыскать кофе.
Без него мне не выжить.
― Наконец-то, ― застонала я, когда автобус, дернувшись, остановился. Отпихнув Стефана в сторону, я вскочила так быстро, как только позволило мое ноющее тело. Схватила свою сумку с багажной полки и оглянулась на него. ― Шевелись, Стефан, мне нужен кофе, срочно.
Он выглядел измученным.
― Cher, ― начал он и протянул ко мне руку.
― Меньше слов, больше дела. ― Я толкала его к выходу из автобуса.
― Лекси, ― начал он снова, ― мне нужно кое-что сказать тебе.
― Сначала вылезем из автобуса. Пора размять ноги и найти черное золото. А потом ты можешь рассказать мне все на свете.
Стефан неохотно направился к выходу. Легко спрыгнув вниз со ступенек, он повернулся, чтобы помочь мне спуститься. Как только мы оказались на земле, он начал продвигаться к воротам, но вдруг так неожиданно остановился, что я врезалась в его спину.
― Какого черта, Стефан? ― пробурчала я.
Мое больное, помятое тело плюс неподвижный объект равно ауч.
Стефан ничего не ответил, лишь повернулся и взглянул на меня безумно грустными щенячьими глазами.
― Прости, mon cher, но это для твоего же блага.
― О чем, черт подери, ты вообще говоришь? ― Я что-то запуталась. Мы едва сошли с автобуса, что он мог успеть натворить?
Стефан отошел в сторону, и тогда я все поняла. За ним, менее, чем в шести футах от меня, стоял мужчина из моих снов, во плоти.
― Вот я и нашел тебя, zolotse.
Вот дерьмо. Я повернулась к Стефану и злобно посмотрела на него.
― Предатель, ― пробормотала я.
― C'est la vie[21] . ― Он пожал плечами, смущаясь. ― Я все еще люблю тебя, cher, но так должно быть. Так будет лучше.
― Лучше для кого? ― зарычала я.
Я уставилась на этих двоих, но не попыталась сбежать. Какая теперь, нахрен, разница? Я была не в состоянии драться, Стефан, очевидно, был на стороне чертового дракона, и у меня нет шансов уйти от обоих.
― Расплата будет суровой, Стефан.
― Я знаю, Bebe, но думаю, это того стоит.
― Нам пора, Александрия. ― Он прижался ко мне, жар его тела был ошеломительным. Чего я не ожидала, так этого того, что мир вокруг поблекнет и его очертания расплывутся.
Каково же было мое удивление, когда Шейн превратился в огромного черно-красного дракона прямо посреди станции. Он осторожно подобрал меня в свою большущую когтистую лапу.
― Не беспокойся, Myshka, люди не видят и не чувствуют нас. Считай, что это частью магии.
― Часть магии, ― пискнула я. Ну конечно, теперь все стало понятно. Он слегка переместил меня в своей лапе, из-за этого швы на моей ноге натянулись и кое-где разошлись, я дернулась от боли.
Кто бы знал, что драконы умеют хмуриться. Когда он сдвинул брови, его чешуйчатый лоб с рогами прорезала глубокая морщина.
― Пришло время разобраться с твоими боевыми ранениями, Александрия.
Это все, что он мне сообщил, прежде чем открыть свою пасть и выпустить зеленое пламя сквозь ряды острых клыков.
Я попыталась закричать, но ничего не вышло, мой рот безмолвно открывался и закрывался, как у форели, выброшенной на берег. Что же теперь будет. Это была последняя мысль, прежде чем мир померк. Драконьи клыки, зеленое пламя и жар.
Глава 12
“Жизнь это круг, нравится вам или нет ― это закон”.
Дейс Бэнджер
Первой мыслью было — я все еще жива! Ю-ху, блин! Второе, что я заметила, больше не было боли. Еще лучше. Дела налаживались в мире Лекси. Третье было не настолько охренительным: я голая, мне холодно и неудобно.
И тут до меня дошло, где я находилась. Проклятая богами пещера с сокровищами, которую Шейн любил называть домом.
Четвертая, пятая, шестая и седьмая мысли были об уходящих вглубь пещеры горах золотых монет, драгоценностей и всяких разных побрякушек, которые когда-то привлекли внимание дракона.
Восьмая мысль — я прикована к ним. Я, мать вашу, не шучу. Кому в голову придет делать цепи из золота? Потянула за них — золото было хлипким, я вполне могла бы сломать это дерьмо.
Я дернула изо всех сил, на которые только было способно мое восстановившееся тело, но блядские звенья цепи даже не сдвинулись с места.
Окей… наверное, они из титана и лишь покрыты золотом. Эти суки даже не думали пошевелиться, а вместе с ними не могла пошевелиться и я.
Я попыталась устроиться поудобней, но тщетно.
— На золоте нихрена неудобно! — заорала я во весь голос.
Я знала, что этот чешуйчатый подлец где-то там.
Радостный смех раздался совсем рядом, и я рассвирепела.
— Ублюдок, — прорычала я.
Вот тогда и появился мой мучитель. Он подпрыгнул с земли и приземлился на гору золота. Его ступни почти целиком погрузились в блестяшки, но это не мешало ему прекрасно сохранять баланс.
— Я предупреждал тебя, zolotse, что когда поймаю, то прикую цепями и оставлю среди своего золота. Теперь ты знаешь: когда дракон предъявляет права на сокровище, он никогда его не упустит.
— Дааа, и? — бесновалась я.
— Считай, что на тебя заявили права, Александрия. Ты моя, и чем раньше ты примешь это, тем лучше. Не волнуйся, zolotse, я научу тебя. Я терпеливый учитель.
Похотливый блеск в его взгляде не сулил для меня ничего хорошего.