Большую часть перечисленных в этом разделе математиков можно назвать кибернетиками. Часто они и сами себя так именовали. Однако само положение кибернетики в нашей стране некоторое время было тревожным и сомнительным. Реакция советского партийного и философского истеблишмента на кибернетические публикации была не просто критической, но резко отторгающей, причем по самым грозным основаниям – идеологическим. Упомянутая выше первая книга Винера вышла на английском в 1948 году и в СССР сразу попала «под замок» – в спецхран. Кибернетика была объявлена служанкой капитализма, реакционной лженаукой, «наукой» мракобесов. Добавим еще несколько штрихов: «Кибернетики ничуть не заботятся о том, чтобы подкрепить свои чудовищные утверждения хоть какой-нибудь научной аргументацией… Два кибернетика – или любое другое их число – могут с одинаковым упорством твердить одни и те же избитые идеалистические положения и делать из них одни и те же неправильные выводы, но от этого ни положения, ни выводы не станут достоверней». К сожалению, в этом шабаше приняли участие и отдельные психологи (например, М. Г. Ярошевский, выступивший с разоблачительной статьей в прессе; часть приведенных выше цитат взята именно из нее[20]).
В этих условиях небольшая группа представителей точных и технических наук начала активную борьбу за реабилитацию кибернетики и спасение всей линии связанных с ней исследований. Важность ЭВМ для военного и хозяйственного применения была бесспорна.
Основным действующим лицом здесь выступил математик и инженер Анатолий Иванович Китов, автор одной из первых защищенных в СССР диссертаций по программированию и впоследствии руководитель головного вычислительного центра Министерства обороны СССР. Его с полным правом можно назвать спасителем кибернетики и всего информационного подхода в нашей стране. Учитывая идеологический характер нападок, ситуация была более чем серьезной. О «подводной» стороне этой истории известно немного. Наблюдаемая часть состояла из нескольких ярких публичных выступлений сторонников кибернетики. Решающие события произошли в 1955 году, когда одна за другой вышли две принципиальные статьи – «Основные черты кибернетики» математика Сергея Львовича Соболева, А. И. Китова и А. А. Ляпунова в журнале «Вопросы философии» (основном идеологическом рупоре тех времен) и «Техническая кибернетика» А. И. Китова в журнале «Радио». Эти статьи доказывали прикладную ценность кибернетики и всего связанного с ней комплекса идей, а также необоснованность идеологических нападок на нее. В итоге кибернетика, а заодно с ней и информационный подход были спасены.
1955 год считается датой снятия партийного запрета с кибернетики. В следующем году Китов выпустил книгу «Электронные цифровые машины» – первое открытое систематическое изложение разнообразных вопросов, связанных с ЭВМ. Затем очень быстро появились книги Игоря Андреевича Полетаева[21] «Сигнал» (1958) и Модеста Георгиевича Гаазе-Рапопорта «Автоматы и живые организмы» (1961). Обе помимо достаточно сложных профессиональных разделов включали в себя и научно-популярные части, немало способствовавшие известности разрешенной теперь науки. Для Китова же эта история закончилась плохо: несколько позже он был исключен из рядов КПСС и уволен с работы.
Несмотря на отмену запретов и бурное развитие кибернетики и информационного подхода, когнитивная психология на отечественной почве так и не прижилась. Не возникло и никакой отечественной альтернативы. Любопытно разобраться, почему вышло именно так.
К 1950-м годам вся исследовательская психология в СССР была относительно небольшой как по численности ученых, так и по количеству публикаций и проводимых работ. Можно отметить ее прикладные успехи (например, при реабилитации раненых в ходе Великой Отечественной войны), и явное повышение авторитета (в 1947 году психология и логика стали обязательными предметами в старших классах школы и оставались таковыми до 1958 года). Но, несмотря на это, психология, хотя и косвенно, оказалась под огнем идеологической критики, прозвучавшей на так называемых Павловских сессиях[22] 1950 и 1951 годов.
Стремление к тотальному государственному регулированию содержания научных исследований и минимизации контактов с Западом привело к жестким оргвыводам, после которых физиологи, невропатологи, психиатры и психологи приходили в себя несколько лет, а изоляция от зарубежных научных веяний стала еще более полной. Так что на непосредственное участие в когнитивной революции у отечественных психологов шансов не было.
21
Полетаев известен еще и тем, что стал, сам того не желая, инициатором знаменитой дискуссии «физиков» и «лириков».
22
Сокращенное название совместной сессии Академии наук СССР и Академии медицинских наук СССР (состоялась в 1950 году), а также заседания расширенного президиума Академии медицинских наук СССР и Пленума правления Всесоюзного общества невропатологов и психиатров (было организовано в 1951 году).