Рекс ест жадно, не обращая внимания на кружащих в воздухе падальщиков, которые пытаются урвать кусочек-другой, пока она запрокидывает голову и заглатывает очередную порцию. Каким бы вкусным ни был трицератопс, однако, как говорится, «брюхо сыто, да глаза голодны».
Едва проглотив очередной кусок мяса, она поворачивается и изрыгает все, что проглотила, целую груду ошметков трицератопса. Она качает огромной головой, фыркает и возвращается к свежему мясу, тем временем птерозавры и птицы жадно поглощают падаль а-ля рекс. Здесь хватит на все ненасытные рты.
С каждым часом туша становится все меньше. Кости, которые до этого лишь обгладывались зубами-кольями по пути к толстым мышцам, теперь вытаскиваются и размалываются громадными челюстями, чтобы извлечь все ценное из ошметков мяса и костного мозга{45}. Самка верховодит процессом, и ей не чужда любезность. В конце концов, за раз она может съесть не так много, и, когда она уходит вздремнуть в тени близлежащих пальм, за своей долей приходят другие плотоядные. Поодиночке и парами мелкие дромеозавры подбирают обглоданные кости; то, что для рекса объедки, для них – целый обед. Кое-кто верещит и ссорится друг с другом за добычу, бурые и белые перья летят во все стороны, пока каждая птица, раптор или птерозавр пытаются урвать кусочек. Потасовки повторяются снова и снова, рекс забирает свою долю, а прихлебатели довольствуются остатками – подобие порядка в жутком хаосе.
Вскоре не остается почти ничего, кроме смердящего трехрогого черепа, покрытого похожим на вяленое мясо слоем высохшей и обескровленной плоти. Все лучшие отрубы конечностей, бедер, хвоста и шеи уже съедены. В брюхе самки теперь больше костей, чем мяса, она принюхивается к разбитому черепу и толкает его носом. Для нее здесь уже ничего нет. Пахнет скорее смертью, чем едой, и она оставляет объедки тем, кому они нужнее, – мухам, жукам-могильщика, которые отложат яйца внутри костей, грибам, которые прорастут из напитавшейся земли, и бесчисленным микроорганизмам, которые завершат превосходный проект по переработке отходов. Этот трицератопс не присоединится к сородичам в ископаемой летописи. Лишь вытоптанная земля свидетельствует, что когда-то здесь было травоядное животное.
Насытившись, самка-рекс отправляется дальше. Единственное гнездо для нее – то, которое она устраивает каждую ночь заново на своей территории; это участок с меняющимися границами, его необходимо постоянно метить и защищать от сородичей. И все же в ее рептильном мозгу живет надежда, что другой тиран ей не повстречается. Если же она забредет на открытую местность и все-таки увидит другого рекса или различит огромный смутный силуэт, скрывающийся среди деревьев, она встретит угрозу решительным вызовом.
Но сегодня утром все спокойно. Солнце стоит низко, осеняя золотистым светом болота и деревья. Рекс продолжает бесцельный дозор, лениво переставляя трехпалые лапы и рассеянно поглядывая, нет ли чего-нибудь интересного. Пусть сейчас ей не нужно охотиться, нужда скоро возникнет снова, и тогда лучше оказаться там, где легче встретить дичь. Ей подойдет не любая добыча. Экосистема Хелл-Крика пульсирует жизнью. Насекомые стрекочут и жужжат со всех сторон. Крокодилы и странные крокодилоподобные рептилии под названием хампсозавры ловят рыбу и маленьких черепах в заросших болотах. Пушистые млекопитающие попискивают в норках и среди ветвей деревьев. Карабкаются по древесным стволам ящерицы, а среди папоротниковых полей скользят змеи. Каждое утро начинается с хора птиц и птерозавров, все они беседуют с представителями своего вида, невольно создавая такое буйство звуков, которое всякого динозавра разбудит. Строго говоря, рекс может съесть любого из них, но такую мелочь она обычно приберегает для отчаянных случаев. Ее излюбленная добыча должна стоить усилий, быть крупной и достаточно неосторожной, чтобы ее можно было застигнуть врасплох.
Время от времени она может перекусить небольшим динозавром, особенно если повезет наткнуться на мертвого. Но большинство из них либо слишком быстрые, либо не стоят хлопот. Страусоподобных орнитомимов (Ornithomimus) легко заметить, особенно по необычайному оперению на передних лапах, но они слишком быстро бегают. Купологоловые пахицефалозавры (Pachycephalosaurus) тоже довольно проворные, да и попадаются они редко. Мелкие рапторы часто убегают при приближении тираннозавров и, по ее опыту, попадают в зону укуса только тогда, когда пытаются полакомиться той же тушей, что и она. А двуногие клювастые тесцелозавры (Thescelosaurus), хотя и не имеют никакой защиты, кроме естественной защитной окраски, не стоят того, чтобы тратить энергию на их поимку. Для рекса ее размера и возраста постоянно заботиться о пропитании изнурительно. Лучше отвести душу за шведским столом, чем пытаться наесться фуршетными закусками.
45
G. Erickson and K. Olson. 1994. Bite marks attributable to