Мнение Пантена, которое приняли Климент Александрийский и Ориген, было попыткой примирения. Ведь существовало два типа corpus Paulinum: один включал Послание к Евреям, другой — нет.
2. Климент Александрийский
Тит Флавий Климент, преемник Пантена, вероятно, был афинянином, из семьи язычников. Хорошо начитанный в греческой литературе и прекрасно разбираясь во всех существовавших тогда философских системах, он не нашел во всем этом ничего, что могло бы дать постоянное удовлетворение. Уже взрослым он воспринял христианство и в дальних странствиях на Запад и Восток искал самых мудрых учителей. Приехав в Александрию около 180 г. по P. X., он стал учеником Пантена. Плененный личностью своего учителя, которого он привык называть «блаженный пресвитер», Климент стал пресвитером в Александрийской церкви, помощником Пантена, а около 190 г. — его преемником во главе катехизической школы.
Климент продолжал трудиться в Александрии. Он обращал язычников и просвещал христиан до тех пор, пока гонение при императоре Септимии Севере в 202 г. не вынудило его бежать, чтобы никогда не вернуться. В 211 г. мы вновь встречаемся с Климентом, участвующим в переписке епископов Кесарии Каппадокийской и Антиохии. Примерно через пять лет христиане оплакивали его кончину[313].
Возглавляя катехизическую школу, Климент наложил на нее свой отпечаток, стараясь объединить библейское и эллинистическое мировоззрение своей глубокой и изысканной мыслью. Это был век гностицизма, и Климент соглашался с гностиками в том, чтобы держаться «гнозиса» — т.е. чтобы религиозное знание или просвещение были главным средством совершенствования христиан. Однако для него «гнозис» предполагал предание Церкви (παράδοσις).
Труды Климента показывают нам, как прекрасно он знал греческую и библейскую словесность. На каждой странице находим точные цитаты из самых разных книг. Согласно подсчетам Штелина, всего в трудах Климента процитировано 359 классических и других нехристианских источников, 70 книг библейской традиции (включая апокрифы), 36 патристических и новозаветных апокрифических сочинений, включая еретические[314]. Общее число цитат достигает почти 8 тысяч, при этом более трети приходится на языческих авторов. Кроме того, статистика показывает, что он цитирует Новый Завет в два раза чаще Ветхого.
Климент 21 раз в разных сочетаниях пользуется словом «канон» («канон истины», «канон веры» и «церковный канон»), но не применяет его к собранию книг. В то же время он явно различает книги, которые имеют для него силу авторитета, от тех, которые этим авторитетом не обладают. Между ними располагается небольшая, колеблющаяся в числе группа.
В книгах Климента есть цитаты из всех книг Нового Завета за исключением Послания к Филимону, Послания Иакова, 2–го Петра и 2–го и 3–го Иоанна[315]. Как можно ожидать, тип новозаветного текста, с которым знаком Климент, принадлежит древней александрийской группе[316]. Отрывок из его утраченного сочинения Hypotyposes[317] показывает, что Климент признавал канон из четырех Евангелий, так как в этом фрагменте он утверждает, что вначале были написаны Евангелия с родословными Иисуса (от Матфея и от Луки), после них — от Марка и, наконец, от Иоанна, которое он называет «духовным Евангелием». Климент настаивает на том, что учение синоптиков согласуется с Иоанном. Необходимость это подчеркивать может означать, что канон из четырех Евангелий еще не получил всеобщего признания.
Климент знает и о существовании других евангелий. Согласно списку Штелина, он восемь раз обращается к Евангелию египтян, трижды — к Евангелию евреев и трижды — к Преданиям Матфия. Хотя в одном месте он, цитируя Евангелие евреев, применяет формулу «как написано» (γέγραπται), в другом месте он особо замечает, принижая его значимость, что это Евангелие создано гностиками. В другой раз он говорит: «В четырех традиционных Евангелиях нет таких слов [Иисуса к Саломее], они есть только в Евангелии египтян»[318].
В 1958 г. Мортон Смит (Morton Smith) нашел в монастыре Св. Саввы в Иудее часть письма, чье содержание выдавало, что оно адресовано Климентом некоему Феодору[319]. Написано оно почерком, характерным для XVIII века, на нескольких пустых страницах в конце книги, напечатанной в 1646 г. Из письма следует, что Клименту были известны три версии Марка, (а) Первая — общеупотребительная, то, что Марк написал в Риме на основе проповеди Петра. (b) Позднее, после мученической кончины Петра, «Марк прибыл в Александрию, привезя с собой обе свои тетради и то, что от Петра. Из этого последнего он перенес в свою прежнюю книгу те вещи, которые подходили для того, чтобы продвигаться в познании. Так он создал более духовное Евангелие[320], для употребления среди тех, кто был совершен». Еще позже, уже умирая, «он оставил свой труд церкви в Александрии, где его чрезвычайно бережно сохраняют. Его читают только тем, кто посвящен в великие мистерии». Ничего более неизвестно об этом «тайном Евангелии от Марка», кроме нескольких цитат, включенных в письмо Климента[321], (с) Чуть позже еретик Карпократ «был столь пленен неким пресвитером из Александрийской церкви, что принял от него копию тайного Евангелия, которое он истолковал согласно его кощунственному и плотскому учению и, сверх того, осквернил его, смешав непорочные и святые слова с совершенно бесстыдной ложью. Из этой смеси и выявляется ересь карпократиан» (см. выше, гл. IV. 1, 2).
314
См. список в Otto Stählin, Clemens Alexandrinus, iv (Die griechischen christlichen Schriftsteller der ersten drei Jahrhunderte, xxxix; Leipzig, 1936), pp. 1–66.
315
Тем не менее тот факт, что Климент ссылается (Strom. И. 15, 66), цитируя 1 Ин 5:16–17, на «более пространное послание» Иоанна (έν τη μείζονι επιστολή), говорит о том, что ему известно и другое послание Иоанна, и, возможно, только еще одно.
316
Подробный анализ типа новозаветного текста, которым пользовался Климент, см. в М. Mees,
319
Отчет об этой находке см. в Morton Smith,
Реакция на эти две книги была разной. Широко признали, что автор письма — Климент, но то, что Климент называл Евангелием от Марка, практически отвергали все. Фрагменты из Евангелия истолковывали как: 1 ) апокрифическое евангелие, которых во II веке было достаточно много; 2) компиляцию из канонических Евангелий или 3) произвольное расширение Марка, подражающее его стилю и использующее более ранний материал. Смит (Smith) несколько раз отвечал тем, кто не соглашался с его толкованием. Один раз он написал, что фамилии авторов двух нелестных отзывов о его работе (Р. J. Achtemeier в
321
Следовало ожидать, что цитаты из «тайного Марка», хотя и весьма сжатые, стимулируют появление сложных, изощренных гипотез. Например, Helmut Koester считает возможным, чтобы постулировать такую: 1