11. Отсутствие дока для больших судов в Артуре может парализовать необходимые операции флота, так как доки Владивостока всегда будут отрезаны, от опорной базы. Правильнее было бы ограничиться во Владивостоке двумя доками и дать все средства быстро соорудить два дока в Артуре и вообще возможно быстрее развить его средства.
12. Вполне выяснилось необходимость в постоянном госпитальном судне…”{56} .
К сожалению, не все эти недостатки будут устранены к началу русско-японской войны 1904-1905 гг., русское правительство обеспечит существенное усиление Российского Тихоокеанского флота, но Порт-Артур и Владивосток не будут обеспечены необходимыми ремонтными средствами, начатой постройкою в Порт-Артуре док для броненосцев к началу войны не будет закончен. На судах эскадры не будет хватать офицеров, очень острой будет нехватка технических специалистов. Более того – в Порт-Артуре к началу русско-японской войны был только один корабельный инженер – Свирский, исполнявший должность главного корабельного инженера порта с 21 мая 1901 года до сдачи крепости японцам (т. е. 19 декабря 1904 года{57} .
А ведь Порт-Артур был главной базой русского Тихоокеанского флота, к началу русско-японской войны на него базировались 52 боевых корабля, в том числе 7 броненосцев и 7 крейсеров! Почти все рабочие были китайцами, с началом войны они разбежались и порт остался без рабочих рук.
Схема и описание повреждений полученных канлодкой “Гиляк” в бою 4 июня 1900 г.
Напряжённая боевая служба во время войны с Китаем не замедлила сказаться на техническом состоянии кораблей эскадры, в том числе и канонерских лодок:
14 декабря 1900 года Е.И. Алексеев докладывал управляющему Морским министерством: “Кореец” послан во Владивосток для смены котлов, что командир порта предполагает окончить в 4 месяца, но полагаю, что этот срок будет дольше; за “Корейцем” последует “Манджур”.
На “Гремящем” от действия японского угля, который ранее употреблялся на ходу – труба дымовая и кожух осели настолько, что требуют немедленной замены новыми, это и предположено сделать с наименьшими расходами, выводя на меньшее время из строя лодку, так как потребность в судах 2 ранга очень велика. После “Гремящего” такой же замены потребует и “Отважный””{58} .
У “Бобра” и “Сивуча” машины и котлы не требовали серьёзного ремонта, но ведь им и плавать во время военных действий пришлось поменьше. Кроме того, длительная стоянка канонерских лодок в реке Пейхо привела к износу динамо-машин и опреснителей, так как постоянно приходилось светить прожекторами для охраны от внезапного ночного нападения китайцев и снабжать пресной водой (вода в Пейхо грязная, непригодная для питья) войска и госпитали в Таку и Тонгку.
В течении 1902 года механизмы лодок привели в порядок.
Что же касается перевооружения канонерских лодок, то оно было осуществлено только в отношении “Гремящего” и “Отважного”. Надо сказать, что ещё в 1897 году командующий эскадрой в Тихом океане вице-адмирал С.П. Тыртов в рапорте на имя управляющего Морским министерством вице-адмирала П.П. Тыртова достаточно резко отзывался об этих двух кораблях: “Во время моего командования эскадрою Тихого океана неоднократно встречались случаи, показывавшие, что канонерские лодки “Отважный” и “Гремящий”, при их сравнительно большом водоизмещении, далеко не соответствуют условиям стационерной службы в портах Кореи и Китайских портах Печилийского залива, где текущие события заставляют непрерывно держать стационерные суда.
Не обладая морскими качествами, лодки эти имеют столь незначительный запас топлива, что даже переход в 800 миль представляется для них не вполне обеспеченным без дополнительного груза в кочегарных отделениях и на верхнюю палубу (угля – примеч. авт.)”{59} .
Эти замечания были абсолютно справедливы, но ведь создавались “Отважный” и “Гремящий” на для стационерной службы и плавания в Тихом океане с его штормами и огромными пространствами, требовавшими хорошей мореходности и большого запаса топлива, а для Балтики, где условия плавания существенно иные.
Далее в том же рапорте С.П. Тыртов отмечал:“Также считая артиллерийское вооружение этих лодок слишком слабым и распределение огня относительно углов обстрела крайне невыгодным, я поручил бывшему командиру канонерской лодки “Отважный” и нижним командирам этих лодок… разработать вопрос о возможных переделках на лодках…”{60} .
Замечание относительно слабого артиллерийского вооружения также было абсолютно справедливым. В результате был выработан проект довооружения лодок 6 75-мм орудиями, недавно принятыми на вооружение русского флота. Благодаря унитарным снарядам они обладали высокой скорострельностью (до 10 выстр/мин), их 4,9-кг снаряды обладали гораздо большим поражающим действием, нежели снаряды 47 и 37-мм скорострелок и существенно повышали возможности канонерок как при обстреле береговых объектов, так и при отражении атак миноносцев, против которых 47 и 37-мм орудия уже были неэффективны.
Кроме того, было предложено устроить башенноподобное броневое прикрытие для 9-ти дюймового орудия. Тут, очевидно, вспомнили случай с “Бобром”, когда при обстреле фортов Таку один-единственный осколок, попав в накатник 9-ти дюймового орудия, не имеющего никакой броневой защиты, вывел его из строя. Проект довооружения “Гремящего” и “Отважного” был отправлен на рассмотрение в МТК. Заодно было предложено рассмотреть вопрос об увеличении запаса угля. Старший судостроитель Э.Е. Гуляев, сделав необходимые расчёты, пришёл к выводу, что только увеличение артиллерии на 6 75-мм орудий увеличивало водоизмещение лодки на 45,5 тонн. Дополнительный запас угля в бортовых коридорах добавлял ещё 48 тонн. Всего 93,5 тонн, что вызвало увеличение осадки лодок на 6,7-дюйма. И это без предлагаемого башенноподобного прикрытия для 9-ти дюймовки{61} . Это было недопустимо много, учитывая, что “Отважный” и “Гремящий” уже имели строительную перегрузку в 225 и 208 тонн соответственно, которая серьёзно ухудшала и без того не блестящие мореходные качества этих кораблей.
“Кореец” у Таку. 1900 г.
В результате, по решению Артиллерийского отделения МТК каждую лодку решили вооружить 4-мя 75-мм орудиями с боезапасом 130 снарядов на ствол. Броневое прикрытие для 9-ти дюймового орудия решили не устанавливать, так как оно сильно загружало нос корабля{62} .
Эти орудия успеют установить на “Отважный” и “Гремящий” до начала русско-японской войны 1904-1905 гг., а вот “Сивуч”, “Бобр”, “Кореец” и “Манджур” войну встретят со старым составом артвооружения, уже мало отвечающим изменившимся условиям войны на море. Да и “Гиляк”, по мнению флотских офицеров, в том числе и вице-адмирала С.О. Макарова имел слишком слабое для своего водоизмещения вооружение.
В целом, в войне с Китаем канонерские лодки показали себя как корабли, способные решать весьма широкий круг задач: они не только обстреливали береговые укрепления и войска противника, но и перевозили войска, а также использовались для разведки. Так, “Гремящий” был послан к Шанхай-гуану с целью выяснить состояние береговых укреплений, причём инструкцию командиру лодки составил лично Е.И. Алексеев (датирована 20 июня 1900 г.). В ней в частности говорилось: “При производстве рекогносцировки лодка должна соблюдать осторожность, не вступая в бой, даже если с фортов будет открыт огонь и не приближаться слишком близко под их выстрелы, подвергая тем себя очевидной опасности. Независимо от этой цели лодка “Гремящий” должна убедиться о существовании подвоза военной контрабанды, для чего осмотреть две или три наиболее подозрительные джонки подходящие к Шанхай-гуану и его окрестностям, а так же выгрузку в Цвинвандао.
Вообще командиру должно выучить не позволять себе каких-либо рискованных предприятий, а соблюдать полную осторожность и осмотрительность, имея в виду лишь рекогносцировку…”{63} .Кроме того, надо сказать, что в этой войне русский военноО-морской флот всё же потерял один корабль, правда в результате несчастного случая: 18 сентября Е.И. Алексеев послал в Цвинвандао канонерскую лодку “Кореец” и миноносцы №203,204, 206,207 и 210, но в тотже день в 4-ом часу утра произошло столкновение миноносцев №207 и №204 и в результате миноносец №207 затонул, а отряд миноносцев вернулся в Порт-Артур{64} .