— Но старая хороша тем, что не дает повода для ревности моему супругу. Новая любовь — а она, согласись, тотчас станет пищей для злых языков — уронит меня в глазах мужа, хуже того, она может привести к печальным последствиям, достаточно вспомнить историю с дамой Соремондой из Русильона и с маршальшей де Брезе[8].
— Графа де Боже никак нельзя обвинить в бесчеловечности: ему не придет в голову угостить супругу блюдом из жареного сердца ее любовника. И никто не заставляет тебя брать пример с дочери Агнес Сорель; Шарлотта дошла до крайней степени распутства: какой же муж станет благосклонно взирать на то, как его жена задирает юбки перед собственным слугой, да еще и собираясь после этого разделить ложе с супругом? Надеюсь, тебе не взбредет на ум раздвигать ноги перед своим возлюбленным едва ли не на глазах у мужа.
— Черт возьми, Катрин, но для этого надо вовсе сойти с ума!
— Чрезмерная похотливость и побуждала Шарлотту совершать безумства; сие — наследие матери мадам де Брезе, госпожи Сорель. Слава богу, ты не состоишь в родстве с любовницей Карла Седьмого.
— Но ты говорила мне о новой любви. Не удивлюсь, если окажется, что по просьбе кого-либо из друзей этого человека ты и затеяла этот разговор.
— Не напрасно отец всегда хвалит твой ум.
— Стало быть, с Этьеном де Вержи, по твоему разумению, мне следует обрести обоюдную любовь взамен безответной?
— Этим ты заслужишь уважение не только мое, но и всего двора, клянусь вратами в преисподнюю, как сказал бы один мой очень хороший друг.
Вопреки ожиданиям, лишь легкое удивление увидела Катрин на лице подруги. В тот же миг по нему скользнула усмешка:
— Предполагаемый рыцарь моего сердца — один из ста дворян охраны короля. Сын Гийома де Вержи, советника и камергера. Любимец моего брата.
— Этьену прочат блестящее будущее, видя в нем министра и главу Королевского совета. Да и может ли быть иначе, если принц Карл неразлучен со своим фаворитом? Они даже сидят рядом за столом во время трапезы, а ночью Этьен спит, свернувшись калачиком, у дверей спальни юного наследника престола. Полно, тебе ли не знать!
— Но почему именно он?
— Повторяю, он давно уже влюблен в тебя, моя дорогая. Это известно всему двору, одна ты блуждаешь в потемках, словно во мраке ночи, поглощенная своей феерической мечтой. Расстанься с ней, и это принесет тебе двойную выгоду: мало того что у тебя появится пылкий возлюбленный, ты в известной мере сможешь влиять на ход государственных дел. После смерти твоего отца — и не надо закрывать на это глаза, ибо ему в открытую сказал об этом святой монах из Паолы — Карл немедленно будет коронован, и если ему как королю надо будет что-то решить или подписать какой-либо указ, то он прежде всего посоветуется со своим лучшим другом. Вообрази, каково это, если брат станет противиться решению своей сестры-регентши, и все потому, что оно чем-то не понравилось его фавориту. Король либо не издаст нужного указа, либо просто не подпишет его.
Помедлив, с трудом разлепив слипшиеся губы, Анна негромко произнесла:
— Мне кажется, мы уже хороним моего отца.
— Пока нет, — ответила практичная Катрин дю Бушаж, — мы всего лишь позволяем себе заглянуть в будущее.
— Признайся, чьей просьбой вызван твой совет? Предполагаю, что здесь не обошлось без приятеля де Вержи, Рибейрака.
— Так или нет — большая ли разница? Собственно, я сама давно хотела тебе об этом сказать, да все не выпадало случая.
— Значит, Рибейрак. Он твой любовник?
— Вовсе нет, мы просто хорошие друзья.
— Которые не видят ничего зазорного в том, чтобы оказаться в одной постели.
Катрин с улыбкой передернула плечиками:
— Дорогая моя, друзьям, по моему глубокому убеждению, не возбраняется оказывать друг другу услуги такого рода. Так что мне ответить Филиппу, когда он спросит об успехе моей миссии?
Анна повернула лошадь: пора было возвращаться.
— Пока я ничего не могу обещать, Катрин. Понимаю, что моя любовь к герцогу глупа… и положусь на волю провидения. Лишь оно даст ответ, но он невозможен, пока жив мой отец. После похорон мне придется выбирать: любовь или… ненависть.
— Удивляюсь, как это у тебя за десять лет одно не переросло в другое, если судить по тому, что твой возлюбленный дядя словно не замечает тебя.
Анна де Боже скосила взгляд на Луару: вода в реке подернулась рябью, заметно посвежело.
— Возможно, всего лишь за месяц сможет произойти то, чего не смогло произойти за десять лет, — ответила она. — Поднимается ветер, Катрин, не вымокнуть бы нам с тобой под дождем.
8
Обе стали жертвами своих ревнивых мужей: первая, уличенная в измене, выбросилась из окна; другую заколол супруг (ХШ в., XV в.).