Излишне говорить, что в Швеции барона Гёртца никто не любил, включая сестру короля Ульрику Элеонору и особенно ее супруга принца Фридриха Гессенского[253]. Простое население ненавидело барона за чрезмерные налоговые тяготы, на которые тот был очень изобретателен, буржуазия и дворянство — за то, что он иностранец.
Как уже было сказано выше, в Швеции постепенно становились на нога экономика и финансы, что давало возможность воссоздавать в первую очередь армию короля — она к этому времени достигла внушительной цифры в 60 тысяч солдат. Собирали рекрутов тщательно и со старанием, чтобы не пропустить ни одного дезертира, ни единого забросившего учебу студентика или бродяги. Не гнушались никаким пригодным для солдатской службы материалом.
Вернувшись из норвежского похода, Карл XII определил свою штаб-квартиру в Лунде. Поселиться в шумной столице «блудный король» не захотел: выслушивать фальшивые изъявления бурной радости по поводу своего возвращения было бы свыше его сил. Гораздо больше отрицательных эмоций вызывала у него необходимость окунаться в придворную жизнь: еще в Бендерах он понял, что ни одного стоящего человека ни при дворе, ни в столице вообще не осталось. Большинство старых товарищей он потерял на своем длинном пути, а те, что жили в Стокгольме, уже не были его единомышленниками. Он видел, что страна стала другой: давно исчезла эйфория по поводу его громких побед, мужское население было почти все выбито в ходе войны, государственная казна опустела, прибалтийские провинции потеряны. Сознавать это было трудно, почти невозможно. Что он может сказать своим подданным, которые устали от войны? Что он не сломлен и намерен продолжать борьбу со своими врагами во что бы то ни стало? Нет, уж лучше он будет держаться подальше от всей этой суеты и постарается добиться своего через новых помощников.
В штате лундского двора Карла XII появился шут — карлик Андерс Люксембург, его в 1717 году привез с собой повышенный до звания фельдмаршала К. Г. Мёрнер, Король Швеции был дитя своего времени и обращался с Люксембургом так же, как, например, со своими шутами обходился русский царь. Участь придворных шутов была везде одинакова — злые шутки, издевательства, унижение. А. Люксембург по специальности был фокусником, но кроме того играл на скрипке и пел итальянские и французские песни, которые нравились королю. Однажды Карл в шутку, чтобы развеселить придворных, своим конем сбил Люксембурга с пони, возместив ему физический и моральный урон двумя золотыми дукатами. Другой раз король задумал женить Люксембурга на горбатой дочке члена стрёмстадского магистрата — естественно, без согласия самих врачующихся. А. Люксембург бросился к королю в ноги, умоляя отменить свадьбу, но король сказал, что этого сделать невозможно, потому что уже позвали священника. Только после долгих просьб и пролитых слез карлику удалось отговорить Карла от дурной затеи. Этот инцидент не повлиял на взаимоотношения короля с шутом, и Люксембург сопровождал потом своего господина во втором норвежском походе.
Б. Лильегрен приводит в своей книге интересный эпизод, связанный с тем, как Карл вершил в Лунде правосудие. В Мальмё за уклонение от налогов был посажен купец Франтц Суэлль. Его красавица жена ездила в Лунд, чтобы ходатайствовать о королевском помиловании супруга, но пробиться к королю ей не удалось. Зато она уговорила коменданта тюрьмы отпустить в Лунд в сопровождении стражника самого супруга. Ф. Суэлль добрался до королевской резиденции и вместе со стражником уселся в приемной. Ожидание было долгим, и он заснул с прошением о помиловании в руках. Появился король, спросил, что за дело у этого господина, взял из рук уснувшего прошение, прочитал его, написал на нем какую-то резолюцию, бросил ее к ногам Суэлля и, попросив ничего не говорить ходатаю, ушел. Когда Суэлль проснулся, то услышал, что король принять его не желает. Не заглянув в свое прошение, удрученный Суэлль двинулся в обратном направлении в Мальмё. Его встретил комендант тюрьмы и попросил показать ему бумагу. Суэлль молча протянул ее коменданту, и тот прочел: «Удовлетворить. Каролус».
В Лунде Карл XII развил бурную деятельность. Завтрак в три часа (!), потом работа в канцелярии с Фейфом (3.00 — 7.00), встречи, смотры воинских частей (7.00 — 14.00), плотный обед, после обеда длительные прогулки верхом и... административная работа, канцелярия, ужин, снова рабочие беседы с Фейфом, самым расторопным и исполнительным помощником короля в этот период (сохранилось письмо Фейфа от ноября 1716 года, в котором он жалуется на бешеный ритм работы и длинный рабочий день).
В мае 1717 года Карл упал с лошади и сломал ногу, но скоро снова поправился.
В лундский период (он прожил в этом городе два года) в нем неожиданно стала проявляться административная жилка.
Поселился он на квартире у профессора Мартина Хегардта, владельца одного из самых представительных домов этого университетского города. В тот момент население города состояло в основном из ремесленников, престарелых профессоров и их вдов, изредка попадались хилые студенты, не способные, вероятно, носить мушкет. Надо сказать, что Лунд был городком провинциальным и неказистым и ни своими домиками-халупами, ни грязными улицами, ни вонючими задворками понравиться Карлу не мог. И правда: король, несмотря на свой польский и турецкий опыт, нашел букет лундских запахов слишком навязчивым для своего королевского обоняния и сделал отцам города запрос относительно возможности очищения воздуха. Бургомистр и совет города живо откликнулись на королевскую инициативу и приняли меры, так что через год Карл мог уже наблюдать позитивные результаты их деятельности, сводившиеся в основном к тому, что в Лунде стали преследоваться бездомные кошки и собаки. Выполняя пожелание его величества, город нанял отставного солдата Юхана Блума и поручил ему с помощью палки разгонять бродячих собак, бездомных бродяг и пьяниц, а также профессорских свиней, которые осмеливались подходить на недопустимо близкое расстояние к королевским апартаментам.
Но на этом король не успокоился и обратил внимание на почту. Шведская почта, по его мнению, работала слишком медленно. Ведь Лунд стал если не столицей, то резиденцией Карла XII, следовательно, надо было позаботиться и о достойном поддержании внешних связей города с остальным миром. Входящую почту на лундском почтамте два раза в неделю сортировала девчонка-подросток, а выдавала письма супруга почтмейстера в белом переднике. Почтмейстер Свен Крока ежедневно выслушивал нарекания и претензии на работу своего учреждения. Он обижался и отвечал, что пусть лучше военные оплачивают марки на конвертах, а то как только он напомнит им об этом, они угрожающе кладут руку на эфес шпаги. Карл поступил иначе: он определил главными почтамты в Лунде и Кристианстаде, а трактирам и постоялым дворам вменил в обязанность выполнять промежуточную работу по обработке корреспонденции. Почтовые тарифы король повелел повысить вдвое, а зарплату почтовым чиновникам — выплачивать из сумм, вырученных с почтовых сборов. Почта должна была с февраля 1718 года взять на себя ямщицкие обязанности, в стране вводилось правостороннее движение всех повозок и карет, а повозка на мосту получала право преимущественного проезда.
253
Женившись на Ульрике Элеоноре, герцог Фридрих Гессенский приобрел также титул шведского принца, в связи с чем его имя в источниках приводится двояким способом.