«только благодаря приспособлению к пространственно-временным взаимодействиям жизнь могла сохраниться на нашей планете» (3, с. 20),
«уже первые формы живого вещества и примитивные живые существа были „вписаны“ в основные законы пространственно-временных соотношений, и эти последние стали абсолютными факторами приспособления живой материи к внешнему миру, определившими ее выживание» (там же, с. 159).
П.К. Анохин делает весьма характерный вывод:
«Основой развития жизни и ее отношения к внешнему неорганическому миру явились повторяющиеся его воздействия на организм. Именно эти воздействия, как результат изначальных свойств пространственно-временнóй структуры неорганического мира, обусловили собой всю анатомическую организацию и приспособительные функции первичных живых существ. В этом отношении организация живых существ представляет собой в подлинном смысле слова отражение пространственно-временных параметров их конкретной среды обитания» (3, с. 165).
Результаты освоения человеком временнóй структуры действительности неизбежно отражаются в системе языка, что получает выражение в формировании достаточно сложной системы временных значений, свойственной любому языку и являющейся
«отражением обшей модели временных отношений, передающих восприятие существования и действия во времени, которое сложилось у человека в процессе его развития и познания им окружающей действительности» (9, с. 67, ср. также аналогичные высказывания У. Слягля – 28 и Дж. Клиффорда – 21).
Именно поэтому сопоставление временных значений и средств их выражения в языках различных типов показывает, что распределение этих значений по средствам выражения существенно различается (даже в близкородственных языках), но состав значений в целом совпадает. Весьма показательно также то, что выражение временных отношений в естественном языке является обязательным для любого предложения, в этом смысле темпоральная спецификация отличается от пространственной, целевой и пр., которые выражаются факультативно.
Необходимость обращения к свойствам объективного времени при изучении функционирования временных форм в языке представляется очевидной и не требующей особых доказательств, она давно осознавалась исследователями.
Весьма существенным является различие количественных (метрических) и качественных (топологических) свойств времени. Количественная сторона временнóй последовательности может быть выражена специфически временным отношением позже / раньше или больше / меньше; качественная сторона, при которой учитывается различие моментов с точки зрения их отношения к процессу становления, выражается в видах времени – прошлом, настоящем и будущем. Количественные свойства используются при измерении времени, к результатам которого относится определение временных отрезков равной длины, определение одновременности двух событий и пр. Более фундаментальными свойствами времени признаются (ср. 16, с. 34 – 35) топологические свойства времени, так как они не зависят от способов измерения времени и при изменении этих способов остаются неизменными. К данным свойствам, в частности, относятся:
1) одномерность – при наличии точки отсчета любой момент времени может быть задан с помощью одного числа;
2) непрерывность – время состоит из несчетного множества мгновений;
3) связность – время не может быть разбито на две топологически не связанные части, иначе говоря, время неделимо, один момент времени бесконечно близок к другому;
4) упорядоченность – моменты времени расположены друг относительно друга в определенном линейном порядке;
5) однонаправленность – от прошлого к будущему.
Объективно существующее время необратимо.
Как метрические, так и топологические свойства времени находят свое отражение в специфических формах любого естественного языка и в некоторых особенностях языковой коммуникации. Одномерность, например, отражается в функциональной избыточности употребления временных обозначений, относящихся к двум или более «календарным» системам временнóго исчисления; непрерывность – в наличии средств, позволяющих обозначать время действия или события с необходимой точностью; связность отражается в особых свойствах настоящего актуального времени, как «точки» обращения будущего в прошедшее; упорядоченность – в употреблении форм «относительного» времени, обозначающих время одного события относительно другого; однонаправленность получает яркое выражение в асимметричности становления и функционирования форм прошедшего и будущего времени (ср. 4; 11). Это доказывается не только тем, что будущее оформляется позже прошедшего, но и фактами синхронного состояния языка[19]. Так, например, для измерения расстояния во времени до события в будущем может быть избрана точка отсчета в прошлом, но не наоборот.
19
Значительное число подобных фактов приводится в работе А. Богуславского (20, с. 39 – 41). –