Одни исследователи считают, что лингвистическая семантика не должна опускаться ниже уровня понятий, реалем и т.п., т.е. область логического осмысления включается в язык, а само лингвистическое значение приравнивается к понятию (32; 45).
По-иному решается проблема соотношения значения и понятия в (36; 37; 41). Так, В.З. Панфилов (37) допускает принципиальную теоретическую возможность отражения, с одной стороны, в виде системы лексических значений (десигнатов) и с другой – в виде системы понятий. Средством фиксации и экспликации последней могут быть не только слова, но и речевые произведения в виде свободных словосочетаний и предложений, конкретное содержание которых является принадлежностью не языка, а речи. В результате система понятий оказывается значительно шире, чем система лексических значений. Однако отсутствие изоморфизма между системой понятий и значений не исключает случаев близости или даже совпадения между ними по отдельным единицам или подсистемам, как, например, в области терминологии. Согласно весьма распространенному мнению, различие между понятием и значением слова состоит в том, что понятие в совокупности составляющих его содержание признаков изоморфно соответствующему объекту действительности с его реальными признаками, в то время как значение слова и обозначаемый им объект не находятся в изоморфном отношении друг к другу, поскольку в значении отражается только часть присущих объекту признаков[5]. Однако, как отмечает автор (37, с. 88), изоморфное соотношение в принципе возможно только как предел человеческого познания, и можно говорить лишь о непрерывном процессе приближения к такому соотношению (т.е. к абсолютной истине), так что на каждом этапе адекватно отражаются лишь некоторые признаки объекта. Понятия и значения слов отличаются по их роли в процессе мышления. Например, суждение как форма мышления, фиксирующая относительно законченный акт мысли в его субъектно-предикатной структуре, в качестве своих компонентов включает не значения слов, а понятия. Слово же в составе предложения-суждения обладает лишь способностью выразить понятие как структурный компонент этой формы мышления. Автор приходит к выводу, что
«существование наряду с понятиями, суждениями и другими неязыковыми категориями также и языкового значения, в формировании которого определяющую роль играет фактор отражения объективной действительности, не означает, что есть два самостоятельных, параллельных и независимых друг от друга вида отражения действительности» (37, с. 89).
Проблема соотношения внеязыковой реальности и ее отражения в языковом значении по-своему преломляется в работах по семному анализу в лексике. В связи с этим представляется уместным обратиться к одной книге Ж. Мунэна (65), где на материале французской лексики исследуется семный состав лексических групп, в частности слов, обозначающих «жилые постройки»: maison «дом», suberge «гостиница», bastide «деревянный дом», cabane «хижина», bouron «хижина пастуха», cahutte «халупа, шалаш», igloo «ледяная хижина», paillotte «соломенная хижина» и т.п. На основе существующих словарных дефиниций выявляются соответствующие дифференциальные признаки – «материал постройки», «ее назначение», «предназначенность для определенных климатических условий», «качество постройки» и т.п.
Хотя подобные дифференциальные признаки и образуемые на их основе структуры обладают определенной реальностью для носителей языка, тем не менее остается неясным, относятся ли они только к сфере языка, или они прямо отражают черты внеязыковой действительности, или в них, наконец, совмещается то и другое одновременно. Такие колебания связаны, в частности, с тем, что многие слова в данной группе не находят четко определенного места в семантической структуре. Например, слово «монастырь» может быть отнесено и к области жилых, и к области культовых построек, а слово «интернат» – и к жилым, и к учебным зданиям. Рассматривая подобные группы слов как «поле», автор ставит под сомнение языковую природу «полевых» структур в лексике, поскольку они не являются лингвистическими в строгом смысле слова, а восходят к внеязыковому эмпирическому опыту. Несколько иной вывод содержится в работе Г.С. Щура (51). Критически исследуя многие семасиологические работы, автор выявляет их общие черты:
1) в большинстве из них осуществляется парадигматический полевой подход, т.е. анализируются так или иначе структурно организованные лексические группы, и
5
Ср., например:
«Из существующих критериев разграничения этих единиц (значения и понятия. –